Николай Яковлев - Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль

Но почему столь распорядительный тип не устоял перед соблазном похитить виски? Супруга офицера-подводника П. Райана, давшая живые зарисовки Пёрл-Харбора в первые недели после японского налета, еще припомнила о здешних нравах: "Днем 7 декабря губернатор запретил продажу всех спиртных напитков, включая вино и пиво. Неизбежно отсутствие вечерних коктейлей побудило самых предприимчивых среди нас попытаться проверить дикие рецепты изготовления браги из ананасового сока, которого у нас было предостаточно. К сожалению, получавшееся пойло было непригодно для питья.

Как-то нам удалось на время утолить жажду, когда один из мужей появился с литровкой чистейшего спирта. Он туманно объяснил, что "заимствовал его из корабельного нактоуза". Смешав спирт с фруктовым соком и льдом, мы получили приемлемый пунш, украсивший нашу дневную пирушку".

В те тревожные дни на островах напряженно ждали японского вторжения. Его дождались только немногочисленные обитатели крошечного островка Ниихау, самого западного в группе Гавайских островов. Ниихау принадлежал богатой семье Робинсонов, которые стремились сохранить островок в таком виде, как они представляли Гавайи в далеком прошлом. Раз в неделю на Ниихау приходил с ближайшего острова, лежавшего в двадцати милях к востоку, катер с припасами. Иных связей с Гавайями жители Ниихау, обслуживавшие скотоводческое ранчо, устроенное Робинсонами на острове, не имели.

Однако, когда около двух часов дня 7 декабря японский самолет с пулевыми пробоинами в фюзеляже и крыльях сделал вынужденную посадку на острове, жители Ниихау реагировали молниеносно. Несколько мужчин отняли пистолет и документы у летчика и посадили его в импровизированную тюрьму. Поскольку пилот упорно отказывался говорить по-английски, простодушные островитяне прикомандировали к нему местного японца, а сами с нетерпением стали ждать катера, который что-то не приходил.

Решающие события развернулись 12 декабря: пилот, вступив в сговор с местным японцем, завладел всем оружием, имевшимся на острове, - револьвером и двустволкой. Вооружившись, они стали хозяевами деревушки, жители которой разбежались. Японцы сняли пулеметы с самолета и стали угрожать, что перестреляют всех островитян, если им не вернут документы, отнятые у пилота. Попытка использовать для передачи ультиматума дряхлую старуху, а только она осталась в деревне, не удалась. Никакие угрозы не могли оторвать ее от привычного занятия - чтения Библии.

Тем временем островитяне подготовились к отвоеванию Ниихау. В ночь на субботу им удалось стащить патроны к пулемету, а с утра, по всей вероятности, самый сильный из жителей Ниихау вместе с женой отправился в разведку. Японцы схватили их. Островитянин по-доброму посоветовал бросить играть с оружием - как бы не случилось беды. Взаимные оскорбления - и скоро все четверо в жестокой схватке катались по траве. Пилоту удалось ранить из пистолета местного великана, что вывело того из себя. Он схватил пилота и разбил ему голову о каменную стену. Взглянув на бездыханное тело, его союзник застрелился на месте из ружья. Тем и закончилось вторжение на Ниихау, единственное на Гавайях.

Соучастие местного японца в попытке летчика с истребителя "Зеро" овладеть островком было единственной вылазкой "пятой колонны" на Гавайях. Таков честный вердикт истории. Тогда же, по горячим следам за Пёрл-Харбором, ответственные американские деятели думали по-иному. 12 декабря адмирал X. Киммель докладывал Г. Старку: "Работа "пятой колонны" внесла громадное смятение".

Военно-морской министр Ф. Нокс, приехавший в эти дни на Гавайи, сообщал Ф. Рузвельту: "Работа членов японской "пятой колонны" сразу за нападением заключалась в распространении по радио десятков ложных и противоречивых сообщений о направлении, куда улетели японские самолеты, а также о том, что везде маячат японские корабли"{80}. 15 декабря Нокс на пресс-конференции в Вашингтоне обобщил: "Я считаю, что "пятая колонна" сработала лучше всего за всю войну на Гавайях, за исключением, быть может, Норвегии".

По поводу этих и других суждений Г. Прандж заметил, имея за плечами десятилетия исследования Пёрл-Харбора: "В действительности флоту, армии и гражданскому населению Оаху вовсе не было нужды в помощи "пятой колонны" для создания всеобщего замешательства", взращенного "как поганка на почве, унавоженной подозрениями и истерией"{81}.

Г. Прандж прав.

Сша и Япония в войне

Громадный, как представлялось тогда, успех удара по Пёрл-Харбору породил внушительную легенду - среди пилотов, атаковавших американский флот, были немцы. На Гавайях нашлись даже "очевидцы", видевшие за штурвалами японских самолетов европейские лица. Что тут сомневаться, конечно, только гитлеровским люфтваффе, а не "азиатам" по плечу содеянное!