Александр Шульгин - Фенэтиламины, которые я знал и любил. Часть 1

Бен рассказывал мне о своем детстве, проведенном в Бруклине, и о том, как жизнь в нищете, или, как назвал сам Бен, «моя первая школа выживания», повлияла на всю его дальнейшую жизнь. От него я узнала, что он основал и возглавил отделение аспирантуры по специальности психология в каком-то городке на севере Залива. Бен называл свое детище институтом. У него был острый, проницательный ум и соответствующее чувство юмора.

В ответ я рассказала Бену о своем, правда, более коротком опыте жизни в нужде, о многоквартирном доме, где мы ютились вместе с Кристофером, о том, чему меня научила эта жизнь. Но я не упомянула о том, что на собственном опыте узнала значение термина «хроническое депрессивное состояние».

Тут внезапно со своего места у дуба заговорил Джордж, который с тех пор, как мы вышли из дома, не проронил ни слова: «Между прочим, кто-нибудь еще чувствует, как это начинает действовать? Должен сказать, что я чувствую!»

Откликнулась Ли: «Да, я тоже. Сильно». Она положила руку на бедро своего мужа и спросила: «Тебе не холодно, милый? Хочешь, принесу одеяло?»

Бен выглядел задумчивым, словно проверял себя впервые в жизни. Он ответил, что прекрасно себя чувствует и что ему не холодно. Ли поднялась со скамейки и пошла в дом. Я прислушалась к себе и пришла к выводу, что вышла из обычного состояния, как сказал бы Шура. Но изменения были слабые, пожалуй, как после одной стопки водки. Я позвала Джорджа и спросила, как он.

- О, - ответил Джордж напряженным голосом. - Трудно сказать. Ужасно много чепухи перед глазами; плющ идет волнами, не останавливаясь. Не возражал бы против пятиминутной передышки.

Появилась Ли с горой одеял разных размеров и цветов. Джордж сказал: «А, спасибо тебе, большое спасибо. Сейчас я не откажусь от парочки или даже пяти одеял». И схватил одеяло, которое протянула ему Ли. Джордж завернулся в одеяло и лег под дерево, свернувшись калачиком, как ребенок. Я поблагодарила Ли за одеяло, но сказала, что пока оно мне не нужно. Ли присоединилась к Бену. Она тоже обернулась одеялом, и было видно, что она дрожит. Муж положил ей руку на плечи и поцеловал в щеку.

Я спросила Бена: «А что чувствуете вы?»

- Ну, пока что мне кажется, что это спокойный, приятный препарат. Безусловно, его действие усилилось, пока мы с вами разговаривали, - он довольно усмехнулся. Я бросила взгляд в сторону Джорджа, которого теперь было не видно под одеялом.

Я приняла такую же дозу, что и он, но я ничего такого не чувствую. Хотя я ведь много разговаривала. Может, это одно из проявлений воздействия наркотика.

Я нажала на Бена: «У вас есть какие-нибудь зрительные эффекты?»

- Да, я должен сказать, что перед глазами много движения. Я понял это сейчас, после того как обратил на это внимание.

Я услышала, как позади меня по кирпичам зашаркали Шурины сандалии. Он подошел к Бену и Ли и наклонился к ним, чтобы всмотреться в их лица. Он спросил: «Ну, как все идет? Что вы чувствуете?»

- Все очень мило, в самом деле, - сказал Бен. - Он показывает свои возможности, Шура. Немного изменилось зрение, телу приятно, довольно сильный эффект. Я бы сказал, что он тянет на плюс три.

- У меня тоже, - ответил Шура. Он положил руку на укрытое одеялом плечо Ли. - Как ты, детка?

- Сейчас эффект довольно интенсивный. К тому же мне очень холодно. Я дрожу не переставая, но уверена, что все уляжется через некоторое время. На мой взгляд, это очень сильный плюс три, и я надеюсь, что он смягчится хоть чуть-чуть. Я пока потерплю и не буду много разговаривать.

Позади меня встала Рут, обхватив себя руками, чтобы прижать свитер плотнее к телу. «Для разнообразия скажу, что он оказался не очень сильным для меня. Приятный, хотя не уверена, что могу точно сказать вам, что со мной происходит. Просто совершенно очевидно, что я вышла из нормального состояния», - Рут улыбнулась, потом пошла к заросшему плющом холмику и вскарабкалась туда, поближе к Джорджу.

Шура сел на корточки передо мной. Его глаза потемнели, стали текучими. Зрачки расширились, и я поняла, что мои, должно быть, тоже. Его лицо светилось от искреннего удовольствия. Я улыбнулась ему; глядеть на это открытое лицо можно было только с улыбкой.

Я сообщила Шуре: «У меня относительно слабый эффект, скажу для разнообразия. Приятное, расслабляющее чувство, но всего лишь... ну... как от одного коктейля, вот и все».

Шура выглядел озадаченным и спросил у меня:

- Сколько я тебе дал? Пять?

- Да, пять.

- Джону довольно легко, Рут тоже; у Бена эффект средней силы, у Ли - очень сильный, а... - он посмотрел в сторону Джорджа, - Джордж окукливается, как я вижу. Джордж? - Шура поднялся и взобрался на холм. Джордж что-то пробормотал из-под одеяла. Шура похлопал его и спустился вниз, оставив его на попечение Рут.