Москва ещё раз убедилась, что все попытки окончательно поглотить Украину большевистским империализмом не принесли ей желаемого исхода. Даже непревзойдённый палач Сталин понимал, что Украину ему не покорить одним лишь разрушением и террором. Во время затруднённой военной ситуации он чувствовал необходимость сделать кое-какие уступки в сторону государственного устремления Украины. Это было основной причиной разнообразных тактических шагов, завершением которых стало выдвижение УССР на международную арену, в частности, её введение в ООН. Большевики, как обычно, позаботились о том, чтобы из этих нововведений не было для Украины никакой пользы, а лишь чтобы могла их использовать Москва в своих целях. Но всё же такие необходимые вынужденные уступки остаются фактом, и Кремль, конечно, предпочёл бы этого не делать.
Хотя в послевоенный период Москва снова усилила систему террора и уничтожения украинских национальных сил до крайности, но она не отважилась так же открыто ликвидировать всю украинскую жизнь, как это было в предыдущие годы. На большую осторожность в этом Москву вынудила глубоко укоренившаяся и неистребимая революционная борьба национального подполья. Большевики вынуждены были направлять против неё своё главное наступление. А чтобы отвратить украинские силы от революционной борьбы, они вынуждены были оставлять в некоторой степени больше возможностей для их проявления и развития в другом направлении, в частности, в национально-культурной сфере. В национальной политике Сталина большевикам пришлось постепенно оставить слишком не подходящую стезю прямой политической русификации угнетённых народов путём формирования так называемого советского народа. Они вынуждены кое-где признавать самобытность украинской нации также и в политическом отношении. В противовес этой вынуженной необходимости большевики стали всё выразительней подчёркивать господствующее положение московитов в СССР, удоветворяя этим свои имперские чувства. Таким образом, за ширмой «единого советского народа» всё чаще проявляет себя формулировка «двух братских народов»: «старшего» брата — России, и «младшего» — Украины. Но это московское старшинство, проявляемое с большевистской наглостью, пришлось снова слегка припрятать. Все заигрывания большевиков с притворным уважением украинских национальных чувств не сбили украинский народ с его собственного пути. Так же как и всеобщее наступление на революционно-освободительное движение не смогло уничтожить. Разбрасывание непокорных, неугодных элементов по различным республикам разносит костёр освободительной революции по всей империи. Даже в концлагерях разворачивается отчаянная борьба. И эти большевистские поселения пыток, уничтожения и страха загорелись видимым всему СССР огнём беспримерного героизма и несломимого революционного духа. Москва с каждым разом всё раздражённее убеждается, что украинские национальные стремления ей не искоренить. Вслед за этим приходит осознание того, что с добычей Украины открылся путь к разрастанию Российской империи и в то же время для этой империи наступает смертельная угроза от непримиримой борьбы Украины и остальных угнетённых народов.
Теперь в политике большевиков зарождается план формирования роли Украины в коммунистическом блоке. Это должно было бы быть своего рода «объединением» Украины с Россией, в частности, в европейской части подбольшевистского пространства. Как в возглавлении целого комплекса, угнетённого коммунизмом, в его азиатской части подчёркивается доминирование Москвы и Пекина, так в европейской части рядом с Москвой всё чаще выдвигается Киев.
Отход от формулы «старшего» и «младшего» брата к тактике «равного союза» проводится в большевистской национальной политике постепенно. Стартом стало провоглашённое отмечание трёхсотлетия Переяславского договора. Последние месяцы явственно показывает себя эта тактика в чествовании Киева всеми партийно-государственными делегациями стран-саттелитов. Эти делегации в своих поездках в Москву сворачивают в Киев, и тут тоже происходят подобные московским дипломатические церемонии, и этим большевики как будто хотят показать, что Киев играет роль как бы второй столицы. Эта же нотка дружественности российского и украинского народов — в различных выступлениях и речах советских руководителей. Наиболее показательно звучит она в речи Ворошилова к чешской делегации в прошлом месяце.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу