О. Пинто: Друг или враг?

— Несколько месяцев все шло гладко, — продолжал Тер Хит своим монотонным голосом. Его манера говорить и запас слов еще больше изобличали в нем типичного среднего человека. Его никак нельзя было назвать необразованным, но и высокообразованным он не был, а судя по бесцветным незамысловатым фразам, из которых состояла его речь, он едва ли обладал живым воображением. Но постепенно им начало овладевать беспокойство. Гестаповцы арестовали одного за другим двух его сообщников, работавших на маршруте. Однажды, отправив очередную группу, Тер Хит с волнением ждал условного сигнала, означающего, что люди благополучно прибыли в назначенное место южнее Дижона, но напрасно. Он и раньше не отличался особой храбростью, а сейчас нервы его были напряжены до предела: каждый телефонный звонок в конторе, шаги прохожего у него за спиной на улице, наконец, просто стук в дверь заставляли его вздрагивать. «Гестапо, — сразу же мелькала мысль, — страшное, ненавистное гестапо. Меня арестуют и будут пытать!» К тому же, наивно добавил он, ему не хотелось, чтобы пострадала голландская торговая фирма, в которой он служил. Ее наверняка закрыли бы, если бы выяснилось, что один из служащих — участник Движения сопротивления. Кроме всего прочего, он женат, и ему приходится заботиться о жене и детях. А если его арестовали бы, как бы они жили в чужой стране? Ведь их могли арестовать как заложников и, несмотря на полную невиновность, наказать за соучастие в его преступлении!

Я сочувственно кивнул. Конечно, легко сидеть в уютном кабинете и судить о человеке, нервы которого не выдержали. Но далеко не легко тому, кто, обремененный семьей, живет в незнакомом городе среди чужих людей и занимается опасным делом, зная, что малейшая ошибка или предательство сообщника грозят смертью и тебе и твоей семье! Тер Хита никто не принуждал участвовать в Движении сопротивления. Он сам решил сделать для Голландии все, что было в его силах, но весь его небольшой запас мужества иссяк.

Он решил бросить работу на своем участке маршрута и уведомил об этом человека, у которого принимал беженцев. Шли недели. Никаких признаков того, что гестапо интересуется им, не было, и он стал понемногу успокаиваться, лучше спать. Но тут-то и нагрянула беда.

Однажды утром к Тер Хиту в контору зашел голландец, назвавшийся Питерсом. Он сказал, что несколько видных подпольщиков, у которых важные секретные документы, должны срочно попасть в Лондон — от этого зависит ход войны. Заявив, что помочь этим людям может только Тер Хит, Питерс спросил, не согласится ли он в последний раз провести их через свой участок. Тер Хит отрицательно покачал головой: слишком велика опасность. Гестаповцы напали на его след и уже арестовали его сообщника в Дижоне. По всей вероятности, этих подпольщиков арестуют сразу же, как только они окажутся в Дижоне, а может быть, еще до отъезда из Парижа. На такой риск идти нельзя.

Питерс грозил, уговаривал, просил. Это не отнимет много времени, да и какие есть основания считать, что гестапо заинтересовалось именно Тер Хитом? Один только раз, последний раз, и Тер Хат может идти с миром, зная, что он как истинный голландский патриот исполнил свой гражданский долг. Просьба небольшая, но очень многое зависит от того, согласится он или нет! И так далее… Питерс расхаживал по комнате, отметая все доводы и отговорки Тер Хита. Тер Хит никогда не обладал твердым характером и под натиском настойчивых уговоров Питерса стал сдаваться, сказав, что подумает. Питерс не замедлил воспользоваться этим и потребовал немедленного ответа. Время не терпит, заявил он. И чем быстрее Тер Хит решится выполнить это последнее задание, тем быстрее он сможет исчезнуть и заняться своим делом.

С большой неохотой Тер Хит согласился последний раз провести группу через свой участок. По двое, по трое беженцы стали собираться у него в конторе. Тер Хит с ужасом увидел, что с Питерсом их было шестнадцать! Он рассчитывал, что в худшем случае их наберется пять — шесть. Ведь чем многочисленнее группа, тем больше риск привлечь внимание гестапо. Но идти на попятную было поздно, и он назначил им место сбора — в одном кафе на следующий день за час до отхода поезда. Тер Хит предупредил беженцев, чтобы они приходили в кафе поодиночке, а собравшись, не разговаривали друг с другом и вели себя, как незнакомые люди. Сам он придет в кафе немного раньше и, когда все соберутся, расплатится и выйдет на улицу. Все должны незаметно проделать то же самое и следовать за ним к Лионскому вокзалу, где их будет ждать очередной проводник с билетами. Тер Хит подойдет к проводнику и заговорит, с ним, чтобы все его знали. Потом они получат билеты и сядут вместе с проводником в поезд.