Владимир Ермолаев - Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца

Выход Леонова в открытый космос — буря эмоций и страх. СТРАХ…

Вы обращали внимание на кинохронику, зафиксировавшую это событие? На голос Леонова ? «Человек вышел в космическое пространство!» Попробуйте при случае обратить внимание на его голос…

Возвращение Леонова в корабль, когда он штатно не мог войти в шлюз. Тут нам ни его голос, ни тем более его СЛОВА в этот момент не воспроизведут. Никогда. Смекаете?

Возвращение Леонова на землю, когда они нештатно сели в тайге и несколько суток «бомжевали»… И нашли их с трудом…

Как Леонов при таком «собрании» эмоциональных перегрузок не сошел с ума — одному Богу известно. И стал писать картины. Чего раньше за ним особо так не замечалось. Картины в жанре «астроживопись». Или «космокуинджи»… Пейзажи такие, красивые, кстати…

Однако, Леонов болтался рядом с Землей, орбита каких-то 200-300 километров. Связь с землей, напарник рядом за стенкой этого епаного корабля… бля… Да и что-нибудь можно было придумать, если бы он так и не вошел бы в шлюз. Ну, пустить другой — спасательный — корабль, или еще чего…

«Умирать страшно в одиночестве. А когда все вместе, скопом — ерунда, пустяки…»

И опять же тайга — хоть и не теплый сортир в квартире в Звездном, с газетой «Красная Звезда», но все же — не Луна !

Думается, что тот самый «яйценавт», которому Родина-мать сапогом по пальцам, пока не разожмет, вернулся бы… Бум надеяться, что «вернулся бы»! Так вот — вернулся бы с квалификацией художника, но в стиле Пикассо. Или Дали… Или вообще — «черный квадрат» Малевича…

«Я — американский энтомолог, следующий на Суматру в поисках бабочек…»

Сложная штука — «советский космос». Сапогом по пальцам… Задание выполнено!

— Ну ладно, батя, про войну рассказал, теперь про Н-1 расскажи че нибудь…

— Дык а что рассказать-то… Ну это… Моя телеметрия работала нормально. Движки там были не того… Все четыре пуска — за бугор…

— Только движки?

— Ну да…

— Ну а если б полетела — мы бы были молодцы? В смысле — страна, Луна, космос, ура?

— Хер его знает…

— Как это?

— Да ну ее на HUJ… Эту Н-1…

1986 год…

В часть, которая когда-то давно запускала суперракету Н-1, пришло полторы сотни молодых лейтенантов… Часть до этого момента была «кадрированная» (как говорят кадровики — «кастрированная»). Это значит, что после неудач с Н-1 часть сократили до минимально возможного состава — командир, замы, начальники крупных подразделений (групп и команд), несколько солдат — мыть полы в казармах, служба на КПП, и так — по мелочам — покрасить бордюры, Ленинскую комнату отремонтировать (святое дело — а как же!)…

Пришедшие полторы сотни лейтенантов вовсе не решили проблему комплектности части… Далеко не решили… Можно представить себе штатную структуру части… Примерно такая же картина была и в других частях Бурановского комплекса — МЗК, посадочный комплекс, старт-стенд и прочие…

Однако, так или иначе, все системы, агрегаты, службы боевого расчета были укомплектованы ХОТЬ КАК-ТО…

— Ча-а-а-асть! Смирно! Вольно! Так… Офицеры свободны, ЛЕЙТЕНАНТЫ — на месте …

Лейтенант — это не офицер. Это ЕЩЕ не офицер… Это так… Пацанва… Пока еще привыкнет драть тетку не впопыхах, чтобы успеть до вечерней поверки, а от души, вдумчиво, не торопясь… Всю ночь… До утра… Пока еще привыкнет, что можно в неслужебное время ШТАТНО носить гражданскую форму одежды (джинсы) и при этом не отдавать воинскую честь проходящим старшим начальникам… Пока привыкнут, что старшина в подразделении командует не ими, а солдатами, а старшиной должны командовать именно они…