Даниил Краминов - Правда о втором фронте

Корреспондентка «Дэйли мейл» Рона Черчилль, появившаяся несколько позже, была тихой, даже застенчивой женщиной с вкрадчивым голосом и мечтательными глазами. Она удивляла корреспондентов и офицеров своей поразительной «осведомленностью» о самых «секретнейших» вещах, преимущественно антисоветского характера. Ей ничего не стоило прийти к раннему завтраку и этак между двумя глотками кофе обронить: «А знаете, вчера поздно вечером состоялось сверхтайное совещание в советской ставке. Там выступали…» (дальше следовали, безусловно, русские имена, позаимствованные из старых газет). Редкие в этот час едоки переставали жевать: странные русские имена звучали как неоспоримое доказательство. Она рассказывала эти сногсшибательные, выдуманные ночью истории, изобилующие потрясающими деталями, не только своим сотрапезникам, но и читателям газеты: хозяин ее, лорд Ротермир, щедро оплачивал это примитивное вранье.

…Наконец войска получили приказ. В движение почти одновременно пришло более миллиона людей и 300 тысяч машин. Дороги южной и центральной Англии, пустовавшие уже несколько дней подряд, вдруг оказались совершенно запруженными армейским транспортом: широкими потоками он катился к морю. Первая волна — десять дивизий, то есть 250 тысяч человек с машинами и вооружением, — скоро достигла портов вторжения, растекалась ручейками по причалам, с причалов — по судам. Парашютные части подтянулись к аэродромам. Все запасные взлетные площадки были заняты истребителями.

Юг Англии представлялся в те дни живым снарядом, который ждал лишь нажатия кнопки в Верховном штабе союзных экспедиционных сил, чтобы обрушиться на немцев в Нормандии.

4 июня кнопку нажали: вторжение назначалось на утро 5 июня. Однако в полдень приказ был отменен: испортилась погода. Более шести часов войска, погруженные на суда и переполнившие их до отказа, ждали нового сигнала. Офицеры опасались, что измученные качкой и страдающие от приступов морской болезни солдаты не смогут атаковать. Погода же, на которую возлагались все упования, быстро ухудшалась, в море появилась волна.

Новый приказ пришел лишь вечером: высадка переносилась на 6 июня. Порядок следования эшелонов не менялся.

Утром 5 июня немного прояснилось, но это продолжалось недолго: погода в Англии часто меняется по нескольку раз в течение одного часа. Тучи снова покрыли небо, долина помрачнела, барометр продолжал падать..

Наступил вечер. Корреспонденты стояли перед домом, смотрели в небо, где мутные звезды, будто играя в прятки, то исчезали во мраке, то, едва различимые, появлялись вновь. Шумел вековой парк. Вскоре сквозь его монотонное гудение мы услышали гул моторов. Он нарастал, потом превратился в потрясающий рокот, от которого задрожали окна старого дома. В долине, как казалось, совсем недалеко, вспыхнул прожектор, затем другой, третий… Их лучи вытянулись на юг: они показывали десантным самолетам и планерам путь к сборному месту над равниной Салисбэри. Оттуда воздушная армада направилась в Нормандию.

В это же время морской флот двигался через канал. Военные корабли, десантные и вспомогательные суда шли с такой скоростью, чтобы на рассвете быть у нормандских берегов. Расстояние между избранным плацдармом и главными портами вторжения — Портсмутом, Саутгемптоном, Пул-Харбор, Уэймут и Нью-Хейвен — достигало 150–170 километров. А Дувр, Плимут и Давенпорт были в 240 километрах, другие порты еще дальше.

Бессонная ночь казалась бесконечно длинной. Бледное утро не принесло облегчения. Старший офицер молча встречал корреспондентов и отрицательно качал головой: никаких новостей. Лишь в седьмом часу штаб ответил на запрос корреспондентов, что они могут сообщить о начале вторжения на европейский континент.

В то утро, как мы выяснили несколько позже, шесть пехотных и три парашютных дивизии союзников, пытаясь отрезать Шербурский полуостров, оседлали дорогу Валонь — Карантан. Шестая британская парашютная дивизия, нацеленная на высоты севернее Кана, «промазала», выбросившись несколько восточнее своего объекта. Она захватила переправы через реку Орн и канал, связывающий Кан с морем. Две британские и канадская дивизии завладели всем берегом, от устья Орн до города Ароманш. Западнее высадились три американские дивизии, создавшие серию плацдармов от Ароманша до Валонь.

Перед высадкой берег подвергли ожесточенной бомбежке. Военные корабли, сопровождавшие десантную армию, обрушили на него всю мощь своего огня. Под его прикрытием части вторжения пошли в атаку. Немецкое сопротивление было местным, случайным, слабым. Войска вторжения развернулись на берегу, прошли всю зону, пышно именуемую немцами «укрепленной полосой Западного вала», и углубились в Нормандию. Наступающие части уже поддерживались «танками Решающего дня». Правда, часть из них отказалась плыть, пойдя на дно прямо с десантных судов. Один американский танковый батальон потерял в воде двадцать пять из двадцати семи своих машин.