Виктор Манойлин: Базирование Военно-морского флота СССР

Все это закончилось тем, что общее количество людей, управляющих страной, как выборных, так и назначаемых, стало непомерно большим, особенно если учесть, что результаты работы повсеместно были плачевными. Все показатели, изобретенные человечеством для характеристики уровня государства и жизни его населения, из года в год падали и падали.

Перестройка социалистической экономики в капиталистическую шла одновременно по трем направлениям: приватизация, криминализация и образование с нуля новых частных предприятий. Криминализация экономики, по сообщениям СМИ, заключалась в том, что организованный криминал взял под контроль весь процесс приватизации и образования новых частных предприятий. Как в советские времена все предприятия, учреждения или колхозы были под контролем органов партии, теперь все они находились под контролем криминала. Появился специальный термин — «крыша», который обозначал взятие организации под криминальный контроль.

Я был свидетелем, как криминал оказывал действенное влияние не только на экономику, но и на политику. В первые годы ельцинского правления демократы старались уничтожить всякую материальную память об Октябрьской революции и Советской власти. Демонтировались памятники, переименовывались города, улицы, газеты, закрывались музеи и т. п. Крейсер «Аврора» — символ революции. Он стоит на вечной стоянке у набережной Большой Невки. Это одно из самых посещаемых мест в городе. Около «Авроры» традиционно много ларьков и лотков, где продают сувениры. Группа демократов стала устраивать ежедневные пикеты у «Авроры» с плакатами, требующими убрать крейсер с этого места. Они приставали к посетителям, вынуждая их не подниматься на борт крейсера. Попытки милиции убрать пикетчиков не дали положительного результата. Торговый оборот ларьков с сувенирами резко упал, что затронуло интересы «крыши», которая контролировала эти ларьки. В один из дней на набережную пришли два «братка» — представители «крыши» и приказали демократам немедленно убраться. Пикетчики попытались проигнорировать «братков». «Братки», недолго думая, приступили к разъяснению своей позиции. Пикетчики побросали свои плакаты и разбежались. Больше никто и нигде не пытался требовать убрать «Аврору». Так криминал отстоял символ Октября от посягательств демократов.

Приватизация началась с ваучеризации.

Ни один самый знаменитый, самый выдающийся, самый удачливый мошенник во всей истории человечества не сумел даже близко подойти по размеру и наглости содеянного к тому, что произошло в постсоветской России с ваучерами. Вся собственность в стране при советской власти юридически принадлежала народу. Надо было ее отобрать. Желательно без особого шума и потрясений. Наглость по простоте, четкости и эффективности совершенного иногда может быть близка к гениальности. Народу объявили, что стоимость всего народного добра страны (заводы, самолеты, дома, рудники, золотые запасы и т. п.) составляет сумму, равную N рублей. В стране в то время по какому-то учету численность населения была равна S человек. Таким образом, каждый гражданин страны был собственником части общенародного добра в стоимостном выражении, равном результату деления N на S. Право владения этой части общенародной стоимости для каждого гражданина было зафиксировано в специальном документе, который назвали «ваучером» и выдали каждому гражданину страны независимо от его возраста, места жительства, стажа работы и т. п. Объявили, что стоимость одного ваучера равна стоимости двух легковых автомобилей «Волга». Это было очень эффектно. На такой автомобиль рядовому жителю нашей страны надо было чуть ли не всю жизнь работать. А тут и на бабушку и на грудного ребенка — сразу по два автомобиля. Дальше разъяснили, что эти ваучеры можно будет вкладывать в дело, т. е. обменивать их на акции, по которым можно будет получать дивиденды и жить припеваючи. Совсем как в Кувейте. Тут же появилась целая куча разных обществ с громкими названиями (вроде «Гермес — алмазы, золото, нефть»), которые начали приобретать ваучеры у населения в обмен на свои акции.

Параллельно была организована скупка ваучеров за «живые» деньги специально образованными фирмами, а также всякого рода личностями, которые толкались в метро или на вокзалах.

Через некоторое время рыночная стоимость ваучера у перекупщиков на станциях метро была равна не стоимости двух автомобилей «Волга», а всего-навсего стоимости одной бутылки дешевой водки. Взрыва народного негодования не произошло, так как значительная часть населения уже вложила ваучеры в разного рода «гермесы» и находилась в ожидании дивидендов.