При Собчаке же вовсю муссировались мнения, что коммунисты зря погубили столько людей, защищая Ленинград, что его надо было сдать немцам, этим избежать блокады и гибели сотен тысяч людей.
Блокадница, инженер по профессии, пенсионерка по положению Г. И. Турина написала по этому поводу в 1996 году в день снятия блокады Ленинграда такое стихотворение:
Твой нынче праздник, Ленинград!
Не Петербург, избави боже,
Ведь это не одно и то же,
Хоть кто-то, может, спорить рад.
Или доказывать цинично,
Красноречиво и «логично»
Предельных сил людских натужность
И тех огромных жертв — ненужность.
Но знаем мы, кто жил в БЛОКАДЕ,
Родных и близких хороня,
ЧТО защищали в Ленинграде,
Сражаясь, жизни не щадя.
Так будем же верны всегда
СКРЕПЛЕННОМУ БЛОКАДОЙ БРАТСТВУ!
Храните наше ЛЕНИНГРАДСТВО,
Товарищи — не господа!
Начало моей жизни в новой стране при новом правителе Ельцине, в новом городе, при новом градоначальнике Собчаке связано с мучительной болью за случившееся, тревогой и страхом, как будем жить дальше.
По своей прежней должности я имел четкое представление об устройстве государственной власти в СССР и о системе управления народным хозяйством. Я знал, как работает промышленность Советского Союза и какая разветвленная сеть самых различных предприятий, находящихся в разных концах страны, в том числе в регионах, ставших самостоятельными государствами, задействована в создании того или иного изделия, будь то корабль, самолет, трактор или стиральная машина.
Какое будет новое государственное устройство, какая будет система управления народным хозяйством, мне было совершенно не ясно и не понятно. То, что я узнавал из СМИ (так стали называться средства массовой информации: газеты, журналы, телевидение, радио и т. п.), вызывало недоумение потому, что предложения стали давать люди, совершенно не понимающие в тех делах, о которых они говорили. Причем предлагали безапелляционно и с апломбом. Возмущение потому, что говорили глупости и вредности. Страх потому, что все предложения при их реализации могли вести только к одному — разрушению всего и вся.
Было ясно — разрушается социализм. Разрушается сильное государство, и создается что-то аморфное. Прямо об этом руководство страны не говорило. Вместо этого было объявлено, что страна идет курсом реформ, который путем рынка приведет россиян к счастливой жизни и полному благополучию. Как это произойдет, никто и никогда четко не говорил. В стране было две жизни. Первая — у всех на виду, полная безудержной болтовни, неразберихи, смятения, страха, борьбы за выживание, неуемной радости меньшинства, горя и невзгод большинства.
Вторая — у пришедших к власти. Там все было ясно. Не объявленная народу программа действий работала четко. За десять лет реализации этой программы были полностью разрушены все элементы социалистического устройства страны и ликвидирована экономическая база социализма. Параллельно была разрушена экономика мощной индустриальной державы, а сама страна потеряла свое прежнее место в мировом сообществе, превратилась в сырьевой придаток Запада и послушного исполнителя его указаний. Если в 1929 году произошел коренной перелом в сторону социализма и сильного союзного государства, то в 1991–2001 годах — полный разлом социализма и союзного государства.
В мои планы не входит анализ и описание процессов, произошедших в стране за десятилетие полного разлома. Во-первых, мне это не под силу, а во-вторых, уже опубликовано большое количество работ, где этот процесс исследован и проанализирован на основании достоверных документов и выявленных фактов. Я буду писать только о том, с чем мне самому приходилось сталкиваться по работе или по жизни, и о том, что сам видел и слышал. Естественно, что мое описание будет эмоциональным, а не аналитическим.
Свобода слова была провозглашена одним из главных достижений демократического движения в России. Формально она была. Каждый мог говорить то, что он думает, и никого в тюрьму за его мысли и слова не сажали. Но технические средства информации имели своих хозяев, которые жестко регулировали, какого говоруна допускать в свои студии и редакции и т. п.
Средства массовой информации (СМИ) постсоветской России сформировались в три группы: правые, левые и центристские. Как и всякая систематизация, приведенное выше определение весьма условно. Многие СМИ называли себя «независимыми». По содержанию своих информации «независимые СМИ» могли быть правого, левого и центристского направления.
Читать дальше