Виталий Кривенко - Экипаж машины боевой (Часть 1)

ЧАЙ С КАЙФОМ

Проехав несколько километров, Туркмен снова отдал мне руль и полез в отсек отдыхать, Хасан тоже завалился на десантное сидение, и вскоре они с Туркменом мирно уснули. Урал перелез на командирское сидение и, достав из кармана письма, стал их перечитывать, а Сапог, сидя на вещевом мешке, что-то шил, то ли подменную куртку от ХБшки, то ли штаны.

Я глянул на Урала, читающего письма, -- меня в очередной раз взяла жуткая тоска, как все-таки много значат для солдата письма из дома, и как тоскливо, когда эти письма не получаешь; я уставился в лобовое стекло и постарался отогнать эти тоскливые мысли, но они цепко сидели у меня в голове. Не зная, как отогнать от себя эти мысли, я взял шлемофон и надел его, эфир молчал, далее я прогулялся по волнам, -- голос Америки трепался о какой-то ерунде, навроде того, что, мол, афганское правительство приняло ряд чрезвычайных мер по борьбе с мятежниками и, в общем, всякая хрень в этом роде, я снял шлемофон и бросил его на колени.

Колоннна повернула немного восточнее, и пыль сдувалась ветром в сторону, теперь хорошо было видно впереди идущий БТР и ориентироваться стало легче. Но долго это не продолжалось, примерно через час колоннна опять взяла прежний курс, и снова пыль заволокла окно.

К вечеру ветер стал утихать, и жара спала, колоннна въехала на горную дорогу, и километров пять мы ехали над обрывом, я поначалу хотел разбудить Туркмена, чтоб он сел за руль, но, немного подумав, не стал его будить, пусть спит, когда проснется -- сам сядет за управление. Местами дорога была настолько узкая, что камни из-под колес улетали в пропасть. Техника двигалась по горной дороге очень медленно, на поворотах танки передвигались небольшими рывками, эти пять километров мы преодолевали больше двух часов. Но вот наконец-то колоннна вышла в долину, а горы остались где-то сбоку, командир объявил в эфир, что примерно через час колоннна будет на месте.

Колонна развернулась перпендикулярно горам и направилась в сторону Иранской границы. Проснулись Туркмен и Хасан, Туркмен сел за руль, а мы с Хасаном вылезли на броню, почти все экипажи БТРов сидели на броне. Ветер окончательно стих, и пыль больше не стояла столбом над колонной, солнце тоже начинало закатываться за горизонт, и жара совсем спала. На земле Афгана наступила благодать, вечерело, снаружи не холодно-не жарко, лишь изредка ощущалось легкое прохладное дуновение, очень красиво смотрелся закат солнца. На броню вылезли Урал с Сапогом, они уселись рядом с нами.

-- Ну что, Сапог, как тебе видуха Афгана. Красиво? -- спросил я Сапога, показывая на зарево заката.

-- Да, нормально, -- ответил Сапог.

-- Э-э-х! Ну что, пацаны, может обдолбимся на фоне этой красоты?! -воскликнул Хасан, после чего достал чарс и пару сигарет.

-- Забивай, Хасан, забивай, сейчас не грех курнуть, никаких тебе обломов, ни жары, ни ветра, ни стрельбы, -- ответил я ему и спросил Сапога: -- Сапог, а давай курни немного плану, а то ведь так и не поймешь всей этой жизни до конца.

-- Ну ладно, попробовать можно, -- ответил, колеблясь, Сапог.

-- Курни-курни, Сапог, а то ведь не познаешь настоящего кайфа, -добавил Хасан, забивая сигареты.

-- Туркмен, а ты как насчет курехи? -- крикнул я в люк.

-- Не, я не буду, мне и так ништяк.

-- Ну, как хочешь, наше дело преложить.

Хасан прикурил одну сигарету и передал мне, я пару раз затянулся и передал косяк Сапогу.

-- На, Сапог, держи, втягивай дым вместе с воздухом. Видел, как я делал?

Сапог кивнул и взял косяк, он его повертел, потом поднес к губам и начал втягивать дым.

-- Сапог, ну че ты ссышь, ближе подноси "гильзу", не бойся косяк тебя не укусит, -- сказал я.

Сапог затянулся и стал кашлять.

-- Я же тебе говорю, с воздухом тяни, дурак.

Откашлявшись, Сапог сделал еще одну затяжку, но уже послабее, выпустив дым он произнес:

-- Я слышал, что с первого раза обычно не цепляет.

-- Где это ты слышал? -- спросил Хасан, и затянулся дымом от второго косяка.

-- На гражданке еще, -- ответил Сапог.

-- Это на гражданке с первого раза не цепляет, а в Афгане цепляет еще до того, как косяк забьешь, -- сказал я, смеясь.

-- Почему? -- спросил Сапог, выпуская дым, и одна бровь его резко поднялась вверх.

Я заметил, что Сапога уже начало накрывать, но он об этом пока еще не знает.

-- Да ты передавай косяк дальше, а то с брони свалишься, -- сказал я Сапогу.

-- Че?

-- Косяк, говорю, передавай Татарину. Замкнул что ли?

-- А-а. А почему? -- вдруг ляпнул Сапог, отдавая косяк Уралу.