Array Array - Моя война

...Начался новый этап моей одиссеи. Снова нужно было думать о еде, о ночлеге. А вокруг немцы. Появи­лось новое, неведомое раннее чувство - постоянный страх. И это чувство охватило не только меня, но и других ребят нашей небольшой группы. Куда идти? Об этом думали все. Где спать? Это так же беспокоило нас. Где добыть еду? Вокруг нас леса и где-то есть деревни, не­большие населенные пункты, там есть люди. Но там могут быть и немцы.

Помню, бродя по лесу, мы невдалеке увидели де­ревню. Остановились. Стали размышлять, идти туда или не идти? Как узнать, нет ли там немцев? Кто-то пред­ложил залезть на дерево у опушки леса и внимательно проследить, нет ли там немцев. Кто-то осуществил это предложение. Он долго сидел на дереве, а потом, спол­зая, сообщил: «Там немцев нет». Выделили группу из трех человек. В этой группе оказался и я. Мы пошли за продуктами. Остальные остались в лесу.

Медленно, ос­торожно пригнувшись, продвигаемся к деревне (позже узнал, что ее название - Литвиново). Вот мы у крайней избы. Залегли. Прислушиваемся, присматриваемся. Через пару минут решили зайти в избу, так как ничего подозрительного не заметили. Навстречу выбежала со­бака. Начала лаять. Вышла женщина. Спросила, кто мы и что нам надо? На вопрос, есть ли в деревне немцы, ответила отрицательно. Осмелев, сказали ей, что мы красноармейцы и нам нужна еда. Спросили, нет ли у нее картошки, хлеба для нас и наших товарищей. Она пригласила в дом. А сама взяла мешок и полезла в под­вал. Туда же спустился и один из нас, чтобы помочь женщине.

Я обратил внимание, что на стенах комнаты, в ко­торой мы стояли, много фотографий. Разглядывая их, увидел фотографию очень знакомой девушки. Сомне­ний не было - это Наташа Горбачева, девушка моего самого близкого друга, товарища всей моей военной службы (я уже вспоминал его) Григория Замуэльсона. Мы познакомились с ним в клубе завода «Каучук» (Фрунзенского района города Москвы) во время при­зыва в армию - 27 октября 1939 года. Судьба соедини­ла нас. И мы вместе были в полковой школе в городе Славянске (УССР), а потом в одной роте связи 117-го стрелкового полка 23-й стрелковой дивизии.

Два еврей­ских мальчика - Григорий и Арон - на почти сотню че­ловек многонациональной роты. Григорий был немного старше меня. До призыва он познакомился с прекрас­ной девушкой по имени Наташа Горбачева. Они полю­били друг друга, собирались вступить в брак. Но Родина распорядилась по-другому. Наташа писала Григорию очень часто теплые, ласковые письма, каждая строчка которых была о чувствах, любви, о надежде, о будущих встречах и о будущей жизни.

Часто присылала ему свои фотографии, с добрыми, ласковыми обращениями. На обороте этой написано: «Моему любимому мальчику. Москва. 5/V/40 г.». Григорий всегда делился со мной всем (как и я с ним), рассказывал о своих чувствах к Наташе, мы вместе читали ее письма. И вместе писали ей ответные послания. Использовали стихи о любви, их я тогда знал на память очень много. Когда хозяйка поднялась из подвала, я спросил, откуда у нее эта фото­карточка? Она ответила, что когда хоронили «солдати­ков» (ее слово) в соседнем лесу, недалеко от деревни, в кармане убитого нашла эту фотографию. Так я узнал о гибели Григория и о месте его захоронения. С разреше­ния хозяйки забрал фотографию и сохранил ее.

Позже, уже спустя много лет после окончания вой­ны (где-то в 1968-69 гг.), я разыскал сестру Григория и встретился с ней. Рассказал все, что знал о Грише. Пред­ложил взять фотографию Наташи. Но сестра Григория категорически отказалась брать фото.

Она заявила, что во время войны Наташа причинила им много горя. И поэтому даже это имя ей неприятно. Поэтому фотогра­фия осталась у меня, и я храню ее до сих пор.

...Но вернемся к событиям тех далеких дней. Хо­зяйка дала нам полмешка картошки, хлеб и даже не­сколько яблок, вкус и аромат которых мы уже забыли. Картошку мы испекли в лесу и утолили голод. Так по­том поступали неоднократно. Сергей, так звали того сол­дата, который в первый наш поход за едой помогал хо­зяйке, позже перешел к ней жить. А мы соорудили в лесу шалаш и находились в нем. Сережа часто навещал нас, приносил еду, в основном картошку и хлеб. Но те­перь картошка всегда была теплая. Иногда нам удава­лось есть и щи, которые Сережа приносил в наших ко­телках. Несколько раз он приносил нам даже водку... Он же и рассказал, что мы находимся в Псковской об­ласти и что немцы в этой деревне еще не были.