Ариадна Делианич - Вольфсберг-373

…Город был пуст и тих. Приближался полицейский час. Мы перешли через Дравский мост. За ним — засада. Из-за угла дома выскочили английские солдаты. Показываем майорский «документ», но он не оказал нужного действия. Мы были тут же арестованы.

Пронзительным свистком англичане вызвали подмогу. Пришел патруль, который повел нас к комендантскому управлению. Гулко отдавались наши шаги по пустым улицам. Ни одного встречного. Подошли к большому зданию — штаб корпуса. Начальник патруля сдал нас часовому. Из отрывков их разговора как-то понимаю, что в здании никого нет: суббота, все разошлись. Нас посадят в бункер, и мы будем там сидеть до утра понедельника.

Впервые за все время я почувствовала прилив отчаяния. До понедельника! Что может произойти до понедельника! Бежать? Абсурд. Четыре вооруженных солдата, большая пустая площадь. Пока ее перебежим, будем пристрелены.

Солдаты не торопились. Закурили и продолжали разговор на свои темы. Один из них протянул мне и Ольге пачку и предложил взять папиросу. Внезапно они подтянулись, заметив движение в больших входных дверях здания. Из них бодрым шагом вышел высокий английский капитан в черном берете танкиста. Остановился и, натягивая перчатку на левую руку, уставился на нас. Он что-то спросил у патрульного капрала. Очевидно, его не удовлетворил ответ, и он обратился ко мне. Я не поняла. Улыбнулся и переспросил по-французски.

— Теперь вы меня понимаете?

— О, да! Конечно!

— Что с вами произошло?

Тут же, на пороге здания, я рассказала ему историю, в которой правда переплеталась с выдумкой. Протянула бумажку. Мы — члены сербской миссии Красного Креста. Разыскиваем сербов, затерянных в лазаретах Австрии. По дороге заночевали в Пеггеце, который сегодня закрыли, никого не выпускают из лагеря, а русских повезли на какую-то «конференцию». Нам, двум женщинам, дали возможность выйти из лагеря, но там остался наш автомобиль и два шофера. «Шеф» нашей миссии, поручик П., случайно попал среди русских и уехал с ними. Нам необходимо разрешение, чтобы вырваться из Пеггеца, найти поручика и продолжать дело по розыску сербов.

Капитан, канадец, как он потом сказал, очень внимательно слушал. На лице его появилось недоумение, а затем замешательство.

— Вы говорите, что шеф вашей миссии, сербский офицер, попал вместе с русскими? — спросил он задумчиво.

У Ольги слезы на глазах: — Сэ мон мари! Это мой муж, капитан! Спасите нас и помогите его найти!

Она сказала «спасите», и это слово не вызвало никакого изумления на лице офицера. Он медленно разорвал на кусочки написанный майором фальшивый пропуск и, махнув нам рукой, повел в здание.

По гулким коридорам, по широкой лестнице прошли наверх, и капитан ввел нас в свой кабинет. Очень любезно пригласил сесть. Достал из ящика стола пачку папирос и спички, предложил закурить. Повернул доску стола, и на поверхность выплыла пишущая машинка.

— Ваше имя? Чин? — обратился он ко мне. — Вы — старшая после поручика? Имя и фамилия сестры милосердия? Почему у вас два шофера?

Отвечая на вопросы, сбивчиво объясняю, что один из них — шофер, а другой — вроде ординарца.

— Марка автомобиля? Его номер?

Мелкой дробью сыплет буквы и слова пишущая машинка. Последняя точка. Капитан вытянул лист, поставил печать с мальтийским крестом и подписал.

— Вот вам «пермит». Идите скорей в лагерь, забирайте машину и шоферов и, не откладывая, немедленно уезжайте из Лиенца. В документе я поставил и имя вашего шефа миссии. Если его найдете, «пермит» важен и для него.

— Где мы будем его искать? Где русские?

— Не знаю. Этого я вам сказать не могу. Мой совет — держитесь подальше от русских.

Схватили разрешение, крепко пожали руку капитану и, быстро сбежав по лестнице, вышли на улицу.

Опять бегом летели по шоссе. Оно было совершенно пусто. Вдали заметили рогатку через дорогу и группу английских солдат. У входа в лагерь — дежурный танк. У ворот часовые сменились. Протянула им пропуск и невольно задержала дыхание. Уже стемнело, и кривоногий солдат в очках вынул карманный фонарик, осветил бумагу и быстро пробежал содержание пропуска глазами. Отчетливо отдал честь и открыл боковую калитку.

Лагерь был темен и тих, похож на громадное кладбище. Жизнь затихла в ожидании неотвратимого ужаса. По главному проходу между бараками медленно шел английский патруль. Стараясь не шуметь, мы вошли в барак № 6 и остановились перед вторыми дверями. Сердце билось радостью, и нам обеим хотелось, чтобы наши лица не отразили ее сразу.