Карл Ботмер - С графом Мирбахом в Москве - Дневниковые записи и документы за период с 19 апр. по 24 авг. 1918 г.

Я склонен даже полагать, что за Лениным стоит только некоторая часть народа. Среди них большинство тех, кто надеется получить материальные и социальные привилегии, и определенное, не очень большое, число тех, кто действительно верит в коммунизм, и конечно же, сам Ленин. Опасными противниками без поддержки извне, которую можно было бы ожидать только от немцев, являются только социалисты-революционеры, поддерживающие некоторый союз с умеренными социал-демократами (меньшевиками), но занимающие в нем ведущую роль.

Худшим врагом Советов является голод. Быстро нарастает понимание, что Свердлов, Ленин, Троцкий [33] Л. Д. Троцкий (Бронштейн, 1879–1940). Виднейший русский и международный революционер, один из идеологов русской революции 1905-07 гг. После поражения революции — в эмиграции. В 1917 г — один из руководителей русской революции. Являлся сторонником и теоретиком мировой революции. и их товарищи не могли и не смогут улучшить экономическое положение в стране; число их приверженцев сокращается. Фактическую власть правительства поддерживают, главным образом, промышленные рабочие и красногвардейцы и, в первую очередь, финские и латышские стрелки. Из них здесь в Москве новым большевистским правительством создан 1-й гвардейский полк. Правительство Советов старается укрепить эту свою опору хорошими оплатой и снабжением гвардейцев.

Похоже, что теперь полностью осознана ошибочность решения об упразднении офицерского состава, об отказе от любой воинской субординации, о замене силы приказа решениями Советов солдатских депутатов. Поэтому предпринимаются попытки высокой оплатой и предоставлением соответствующих мест привлечь бывших офицеров царской армии в создаваемую Красную армию, снова поднять воинскую дисциплину и послушание.

Очевидно, что для достижения этой цели потребуется намного больше времени, чем было затрачено на то, чтобы полностью развалить гордую русскую армию. Огромная недостача военного имущества вследствие нашего быстрого наступления и вследствие демобилизации, выразившейся в бегстве из армии; хищения и разбазаривание военного имущества, зачастую просто брошенного на произвол судьбы — все это создало не лучшие условия для того, чтобы в ближайшее время можно было создать действенную армию.

Помимо всех этих трудностей ближайшего порядка возникают очень серьезные проблемы иного характера, которые должны стоить советскому правительству бессонных ночей. Если здесь, на месте, власть может быть довольно надежно утверждена, благодаря непосредственному влиянию и концентрации преданных ей воинских частей, то по мере удаления от Москвы с каждой следующей верстой влияние центрального правительства ослабевает. Не будь Россия в течение нескольких лет нашим заклятым врагом и не будь большая часть революционного правительства нам столь несимпатична, можно было бы разве что посочувствовать России — этому живому трупу.

На страну, полностью разбитую в мировой войне, почти окончательно парализованную внутренней борьбой, теперь надвигаются все новые опасности с периферии. При этом ее фактические размеры в настоящее время едва ли равны размерам России при вступлении на престол Петра Великого. Балтийские провинции в руках немцев, Финляндия отделена, на Мурманском побережье и в Архангельске — Антанта, восточная часть Сибири занята японцами и китайцами, остальная часть еще относится к великой России и сохраняет достаточную независимость. В находящемся под угрозой афганцев и англичан Туркестане идет война между сартами и партией большевиков. Закавказье — самостоятельная республика, раздираемая войной между большевиками, армянами и мусульманами. В стране между южным Поволжьем, Кавказом, Черным морем и южным Доном продолжаются выступления казаков. Украина и Крым в руках немцев, Бесарабия для России потеряна. И хотя мною упомянуты далеко не все районы внутренней борьбы и успешных устремлений к самостоятельности в бывшей империи Романовых, тем не менее, это дает ясное представление о трагических результатах мировой войны для страны, которая при условии разумной политики теперь вместе с нами могла бы овладеть миром.

Буржуазные партии, в том числе и относившиеся к нам враждебно группировки, видят теперь в Германии свое спасение. Разумеется, не потому, что мы им очень нравимся, а потому что рассчитывают на нашу действенную помощь, ввиду нашего географического соседства. Многие монархисты полагаются скорее всего на то, что мы, как и на Украине, однажды сможем бросить на чашу весов немецкие штыки. То, что такой расчет абсурден, пока за монархической партией не встанет действительно большая часть России, эти люди не понимают. Я не могу определить, насколько сельское население сыто большевистской властью, несмотря на перераспределение имущества и т. п. Как показал ход революции, враждебным по отношению к большевикам, но не достаточно энергичным, является духовенство.