Владимир Львов - Альберт Эйнштейн

«…Я пришел к убеждению, что Лига наций не обладает ни силой, ни доброй волей для того, чтобы выполнить поставленные перед нею задачи… Лига не только не работает в направлении идеала международного сотрудничества, но дискредитирует этот идеал… Как убежденный сторонник мира, я не могу поэтому иметь дольше какие бы то ни было дела с Лигой и отказываюсь от участия в ее органах…»

Узнав о сооружении нового дворца для Лиги наций в Женеве, Эйнштейн прищурился саркастически и сказал, что неплохо было бы поместить на фронтоне дворца какую-нибудь приличествующую случаю надпись, ну хотя бы, например, такую:

«Пресмыкаюсь перед сильными и смиряю слабых, все это без пролития крови»!

В 1924 году, сдавшись на просьбы Мари Кюри, он вернулся в комитет интеллектуального сотрудничества, но вскоре, убедившись в профашистском курсе, взятом руководством комитета, окончательно покинул Женеву.

Это не было для него последним свиданием с Швейцарией, страной, которой он отдал свою молодость и столько духовных сил.

В конце двадцатых годов на высокогорных здравницах в Давосе (где лечатся тысячи легочных больных) решено было организовать университетские курсы для молодых людей, оторванных болезнью от высшей школы. Услышав об этом, Эйнштейн предложил безвозмездно свои услуги. Он выезжал читать лекции в Давос, но вскоре обнаружилось, что разреженный воздух высот таит для него угрозу. После одной из поездок он был доставлен в тяжелом состоянии домой и пролежал несколько месяцев в постели, сердясь на то, что не смог закончить своих лекций, и на запрещение работать по ночам и курить трубку.

Близился 1929 год, пятидесятый год его жизни. Коммунистический лондонский ежемесячник «Лейбор мансли» писал: «Величайшему ученому нашего времени Альберту Эйнштейну исполняется пятьдесят лет. Нет сомнения, что по этому случаю официальная культура правящих классов будет рассматривать великого мыслителя как своего. Но рабочие знают, что всякий раз, когда надо было выступить против белого террора, против империалистического угнетения или культурной реакции, Эйнштейн был среди тех интеллигентов, которые поддерживали дело угнетенных… Хотя он не подходит с революционно-марксистской точки зрения к общественному движению, тем не менее он следит с величайшей симпатией за строительством социализма в СССР, и он вступил в международную лигу борьбы с империализмом, в которой он является одним из председателей [49] [49] Двумя другими председателями были Роллан и Барбюс. Лига образовалась 23 февраля 1927 года и провела свое первое собрание в зале Бюлье в Париже. (Прим. автора.) . В рядах этой лиги он находится в одном строю с представителями революционного пролетариата, борющегося за освобождение колониальных народов… Рабочий класс всего мира шлет свой привет Альберту Эйнштейну!»

Все было тихо и спокойно теперь вокруг него или казалось тихим и спокойным.

Укрывшись надежно в день своего юбилея от нашествия поздравителей, он не мог, конечно, остаться равнодушным к изъявлению обращенных к нему чувств и написал по этому случаю шуточные стихи:

Подпись под этим посланием, начертанная по-латыни, гласила: «А. Эйнштейн, согрешил 14.3.1929».

Он поселился в маленьком уютном доме на берегу поросшего кувшинками озера вблизи Потсдама. Дом назывался «виллой Капут» (по имени близлежащей деревушки), и каждый розовый куст в саду был посажен им самим, подстрижен и бережно укутан на зиму. Сделав несколько шагов в сторону от дома, можно было заметить видневшееся на горизонте довольно высокое строение, напоминавшее по своим очертаниям каланчу или башню. Башня являлась частью потсдамской астрофизической обсерватории и была построена в начале двадцатых годов с единственной целью — обнаружить «красное смещение» линий солнечного спектра, предсказываемое общей теорией относительности. «Башня Эйнштейна» — так было названо это сооружение, и туристы, посещавшие Потсдам, поспешно устремлялись туда в тщетной надежде увидеть «самого Эйнштейна»…