Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

— Вот, ханжи эти бабы! — подумал я, — а о моем счастье и спокойствии ты подумала, когда «совращала» меня! Но я согласился «не нарушать». С одной из самых мучительных проблем — как поступить с Тамарой? — все решилось само собой.

Мало-помалу я позабыл Тамару. Но когда, бывало, смотрю по телевизору бесконечные повторы мультсериала «Ну, погоди!», и слышу знаменитое: «Ну, заец, погоди!», я вздрагиваю и лихорадочно повторяю: «Заец, Заец!» — да это же фамилия Тамары из Кемерово. Эх, какие были времена!

Дисциплины кафедры, заведующим которой я стал, были мне достаточно знакомы — это теоретическая механика и теория машин и механизмов, что я, собственно и преподавал в Тольятти. Но я взялся вести только одну из них — наиболее тяжело дающуюся студентам теоретическую механику. Студенты не любят теоретическую механику из-за ее сухости и скучности. Обычно лектор начинает доказывать какую-нибудь там нудную теорему Кориолиса, повернувшись лицом к доске, а студенты в это время играют в военно-морской бой.

Я же строил лекции по-другому. Доказательства теорем студент выучит и по учебнику перед экзаменами, а вот заинтересовать наукой должен его я — живой человек. И я, закрепив микрофон на воротнике (а в аудитории «амфитеатром» было 200–250 человек), громко спрашиваю зал:

— Как вы считаете, на Луну, которая вращается вокруг Земли, действует или нет центробежная сила? Кто считает, что «да» поднимите руки!

Почти все руки поднимают.

— Хорошо, — провоцирую, я их, — со стороны какого тела эта сила действует, не может же она давить из пустого пространства? А рядом — только Земля, выходит, со стороны Земли?

— Да-а-а! — как в детском саду отвечает огромный зал.

— Тогда как же получается, Земля отталкивает, что ли, Луну? Выходит, действует не закон всемирного тяготения, а закон всемирного отталкивания?

В зале неуверенный смех.

— Поэтому, все басни о реальных центробежных силах — просто вранье! А кто будет распространять эту дезинформацию — тащите его ко мне, разберемся!

На перемене ко мне обязательно подходят взволнованные студенты. Их интересует практическая сторона дела.

— А как же в ГАИ нам говорят, что на автомобиль, когда он поворачивает, действует центробежная сила?

Начинаем разбираться.

— Со стороны чего может действовать на автомобиль эта центробежная сила, со стороны воздуха, что ли? С чем соприкасается автомобиль?

— С дорогой! — хором отвечают студенты.

— Тогда, если центробежная сила действует «от центра», то она должна на повороте прогибать шины автомобиля наружу. А все ГАИшники знают, да и вы тоже, что шины на повороте прогибаются внутрь, к центру поворота. Как это понимать?

Унылое молчание.

— Нет никаких центробежных сил, это все бабкины сказки. Но с работниками ГАИ не спорьте, соглашайтесь!

Студенты начинают верить себе больше, чем учебнику, а это уже победа.

Или про другую басню из учебника.

— Вот вы видите рисунок «падающей» башни в Пизе, откуда Галилей, как видно из рисунка и понятно из текста, бросал шары на головы гуляющих внизу людей (Смех). Бросал шары легкие и тяжелые, и сделал вывод, что и те и другие приземляются одновременно. Верите ли вы в это?

— В учебнике написано… — раздается нестройный хор голосов.

— Вот вы все — Галилеи, — привожу я убедительный довод, — и вы бросаете с высоты пудовую гирю и такой же по размерам комок ваты. Что приземлится быстрее?

— Гиря! — хором отвечают студенты

— Так сколько же пол-литр надо было выпить Галилею, чтобы сделать вывод о том, что гиря и вата приземляются одновременно?

— Десять! — раздается тот же хор.

Но тут нервно вскакивает очкастый отличник, подстриженный под полубокс, и начинает возражать:

— Так то же в воздухе, а Галилей имел в виду вакуум!

— А что мог знать Галилей о вакууме, когда его открыл только Торричелли, уже после смерти Галилея? — громовым голосом, усиленным микрофоном, заключаю я, — да и то в самом кончике своей барометрической трубки, где и шаров-то не побросаешь!

Мои студенты любили теоретическую механику, и среди них появлялись буквально «корифеи». В Тольятти у меня был студент Олег Федосеев, который уже на втором курсе решил неэйлеровскую задачу навивки гибкой ленты на цилиндр. В Курске мой студент Иосиф Юдовский решил задачу полной передачи кинетической энергии от одного абсолютного твердого тела другому. Он на этой основе сделал две свои диссертации — и кандидатскую и докторскую, и открыл этот принцип, будучи моим студентом. С Иосифом (Осей) Юдовским мы потом стали близкими друзьями, но еще позже — в 90-х годах он уехал в США, где стал крупным бизнесменом.