Павел Щёголев - Гракх-Бабеф

На последнем надо остановиться подробнее. Два произведения, вышедшие из-под пера Бабёфа в описываемую эпоху и еще нами не упомянутые, дают дополнительный материал к характеристике его идеологии; мы подразумеваем «Постоянный кадастр», выпущенный Бабёфом в 1789 г., и письмо его к аббату Купэ, кандидату в Законодательное собрание, датируемое концом 1791 г. «Постоянный кадастр» с предисловием к нему — это трактат, написанный на отвлеченную тему, с отступлениями в область политики, педагогики, естественного права. Письмо к Купэ — это политическая программа, попытка набросать тактическую платформу. Рассмотрение этих произведений Бабёфа требует нескольких предварительных замечаний.

Мы видели уже при разборе переписки Бабёфа с секретарем Аррасской академии Дюбуа де Фоссе, насколько Бабёф в своих построениях зависел от господствовавшего в XVIII веке учения об естественном равенстве. Но само учение это поддавалось различным толкованиям. Подавляющее большинство мыслителей «века просвещения» были идеологами буржуазии. «Великие люди, просветившие французские головы для приближавшейся революции, — читаем мы у Энгельса в «Анти-Дюринге», — сами были крайними революционерами. Никаких внешних авторитетов они не признавали… Разум стал единственной меркой, под которую все подводилось…. Все старые общественные и государственные формы, все традиционные понятия были признаны неразумными и отброшены, как старый хлам… Мы знаем теперь, — продолжает Энгельс, — что это царство разума было не чем иным, как идеализованным царством буржуазии, что вечная справедливость осуществлялась в виде буржуазной юстиции, что естественное равенство ограничилось равенством граждан перед законом, а существеннейшим из прав человека было объявлено право частной собственности. Разумное государство и «общественный договор» Руссо оказались и могли оказаться на практике только буржуазной демократической республикой» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XIV, стр. 17, 18).

Объективно служа интересам развивавшегося капитализма, формулируя, по словам Энгельса, «буржуазную сторону требования равенства», Руссо и его школа — идеологи мелкой буржуазии — субъективно выступали с требованием имущественного уравнения и введения равенства в распределение частной собственности. Этим они подготовляли программу якобинской диктатуры, программу радикального выкорчевывания всех остатков феодальных отношений, служивших путами капиталистического развития общества. Часть учеников Руссо шла при этом гораздо дальше своего учителя. Так, ученик Руссо Госсэлен требовал всеобщего земельного передела, в результате которого вся страна раздробится на мелкие хозяйства; при этом Госсэлен высказывался против отказа от личной собственности, ибо это может подорвать всякие стимулы к труду. По проекту Госсэлена, должен быть создан первоначальный фонд из королевских, церковных и пустопорожних земель и из земель, выкупаемых у частных лиц. Из земель этого фонда беднейшие граждане наделяются равными участками, которыми они пользуются на правах аренды. «Я утверждаю, — писал Госсэлен, — что этим путем… вся земля Франции будет приблизительно поровну распределена между ее сынами и покрыта счастливыми жителями, которые вечно будут благословлять отважного смертного, который, совершив эту революцию, станет виновником их счастья и благополучия». Ретиф де ла Бретонн, более известный как автор фривольных романов, предлагал разделить всю землю между крестьянскими семьями, пропорционально числу рабочих рук. Среди мыслителей этого направления становится популярным лозунг «аграрного закона», почерпнутый из древней истории, в особенности из истории Рима и его аграрного законодательства. Само понятие «аграрного закона» отождествляется с понятием «черного передела». Несмотря на всю радикальность проектов подобного рода, они не становятся от этого ни на йоту коммунистическими. В самом деле, перед нами типичный образец аграрной, крестьянской утопии. Ведь главная утопия крестьянства, — как учил Ленин, — и состоит «в идее уравнительности, в убеждении, будто уничтожение частной собственности на землю и раздел земли (или землепользования) поровну способны уничтожить источники нужды, нищеты, безработицы, эксплуатации» (Ленин, Собр. соч., т. XI, стр. 251). Однако, оценивая значение уравнительных, «эгалитарных» лозунгов в буржуазно-демократической революции, мы должны иметь в виду, что утопична мысль, будто «уравнительность» может удержаться при товарном производстве», но «не утопично, а революционно в самом строгом, научном смысле слова стремление крестьян… отнять у помещиков земли и разделить их поровну» (там же, стр. 251, 252).