Вадим Эрлихман: Король тёмной стороны. Стивен Кинг в Америке и России

На стратфордских фотографиях мы видим курносого лохматого мальчишку — довольно толстого и с очками на носу. Оба этих обстоятельства изрядно портили Стиву жизнь. Поэтому он не любил вспоминать школу, где немало натерпелся от хулиганов. Это он, а не толстяк Бен из «Оно», убегал от обидчиков в чащобы Барренса и прятался там с друзьями из «Клуба неудачников». Другим местом спасения была библиотека со стеклянным коридором, разделявшим детское и взрослое отделения. Тенмыми вечерами этот освещенный коридор казался Стиву волшебным островом, полным книжных сокровищ. Здесь он прочел забавные истории доктора Зейса, а потом книги посерьезнее — «Остров сокровищ» Стивенсона и совсем недетского «Повелителя мух» Голдинга. Библиотека, попавшая в несколько произведений Кинга, позже была перестроена, но он оплатил строительство точно такой же в Бангоре.

Книги были для него не только окном в мир, но и способом убежать от домашних неурядиц. Дэвид в свободное от изобретательства время проявлял все неприятные свойства старшего брата. Кинг вспоминал об этом в рассказе «Бабуля»: «К брату он не испытывал особо светлых чувств. Бадди никогда не был слишком любезен и заботлив. Любимым его развлечением было повалить Джорджа на пол, усесться сверху и колотить его по лбу ложкой — Бадди называл это Пыткой Краснокожих и смеялся, как дебил». [7] Пер. О. Лежниной. Немудрено, что, позврослев, Кинг отдалился от своего замечательного брата и теперь видится с ним раз в пять лет. Его отношения с матерью тоже не были особенно теплыми. «Я помню маму упрямой, неподдающейся, мрачно упорной; ее почти невозможно было переубедить; она приобрела вкус к самостоятельности и хотела сама определять, как ей жить. У нее были приятели, но никто из них не задерживался надолго… Одного звали Норвилл; от него пахло сигаретами „Лаки“, и при нем в нашей двухкомнатной квартире летом работали три вентилятора; другой был Милт, он водил „бьюик“ и летом носил гигантские синие шорты; был еще третий, очень маленького роста; кажется, он работал поваром во французском ресторане. Насколько мне известно, ни с кем из них о браке речь даже не заходила. Матери, видно, хватило одного раза пройти этим путем». [8] Пер. О. Колесникова.

Летом 1958 года семейство вернулось в Дарем. На семейном совете Пиллсбери было решено отрядить Рут ухаживать за родителями, которым было уже за восемьдесят. За это другие члены семьи выделили ей жилье и пообещали помогать деньгами и провизией. Как водится, постепенно обещания забылись — присланных денег едва хватало на еду, а все подарки свелись к заношенным детским вещам. Между тем уход за престарелой четой был делом нелегким — тощий и хмурый Гай почти не мог говорить, но постоянно выражал недовольство кряканьем, похожим на утиное. Похоже, у него бывали периоды просветления, когда он учил внука уму-разуму. Но, быть может, мудрый старик в произведениях Кинга — всего лишь собирательный образ, проявление тоски по мужскому воспитанию, которого Стивену всегда не хватало. Нелли Пиллсбери была расползшейся полуслепой старухой, которая с трудом вставала с постели. Когда ей показали внука, она захотела его обнять, и Стив еле сдержал крик, почуяв прикосновение ее холодных и влажных рук-щупалец. Позже в рассказе «Бабуля» бабушка предстала злобной ведьмой, едва не погубившей маленького героя. При этом Нелли, много лет работавшая учительницей, сохраняла твердую память — например, могла перечислить всех президентов США. Но временами на нее «находило», и она начинала разговаривать с умершими сестрами или истошно кричала, что домочадцы забыли покормить ее старого коня Билли, околевшего полвека назад.

При всех своих странностях бабушка прожила еще пять лет, дедушка — семь. Когда они умерли, Рут Кинг было уже за сорок, и она нашла себе работу экономки в пансионе для неопасных психов в соседнем городке Нью-Глостер. Там она работала почти до самой смерти, и Кинг не раз винил своих родных в том, что они заперли мать в клетку, из которой она так и не нашла выхода. И все же теперь у семьи была крыша над головой, и бесконечные переезды прекратились. Тогда же в их доме появился первый черно-белый телевизор. Позже Кинг очень радовался тому, что это случилось так поздно — все же книги гораздо полезнее для развития писательского дара, чем дурацкие шоу и рекламные ролики. Но тогда он с увлечением смотрел вестерны и фантастические сериалы. В те годы все бредили фантастикой, особенно после того, как в небо взлетел первый спутник — к разочарованию многих, советский.