Бронюс Яунишкис - От Альп до Гималаев

Прошло несколько дней, и к нам стали наведываться мис­сионеры, чтобы ухаживать за пострадавшими. Среди них была и Разия. В то время, когда я готовился к посвящению, она посещала курсы медицинских сестер и теперь вместе с миссионерками работала в больнице. Я горячо поблагода­рил ее за спасение.

Она ничего не ответила, только наклонилась и поцеловала меня. В ее глазах блеснули слезы. Разия прошептала мне на ухо:

— Теперь я от тебя никуда не уйду. Если индуска полю­бит, она никогда не покинет любимого.

Только ей, ее любви я был обязан своим спасением. Но разве мы можем любить друг друга? У нас это право отня­то. Какое-то еще никогда не испытанное чувство заставило трепетать мое сердце. Боль вроде бы утихла.

Позднее я узнал, что во время пожара погибли мой духов­ник де Бартолини, несколько клириков и воспитанников. Ректор лежит в больнице. В газете «Салезианские новости» было написано:

«В Шиллонге, где уже четырнадцать лет живут салезианцы, чтобы распространять евангелие и цивилизацию, они стали свидетелями поистине ужасного зрелища, которое никогда не изгладится в их памяти. Пожар, полыхавший в течение трех часов, все превратил в пепел и дым. Нанесен убыток на три с половиной миллиона рупий».

События последнего времени заставили меня задуматься о своем будущем. Много ли пользы принесу я людям, будучи миссионером? Меня многократно приглашали в индусские семьи к тяжело больным людям. Но разве я был в состоянии оказать им квалифицированную медицинскую помощь?.. Или дать больным нужное лекарство?.. И что я мог вообще? Только благословить умирающих, только произнести про­поведь у гроба и выразить соболезнование скорбящим лю­дям. Так зачем же я столько учился?.. Зачем изнурял себя? Чтобы не иметь возможности ничем помочь людям? За­чем?..

И наконец я решился. Выпросил у архиепископа отпуск в Литву для поправки здоровья, а поскольку все еще нуждал­ся в уходе, настоял на том, чтобы Разия сопровождала меня.

Признаюсь, я тоже был к ней неравнодушен, только скрывал свои чувства. Молодым свойственно любить!

Ну что тут продолжать? Во время нашей поездки мы по­любили друг друга еще сильнее и... решили пожениться. Так закончилась моя духовная карьера. Жена мне дороже бога. Она мое величайшее сокровище, мой друг.

Заука умолк. О чем он сейчас думал, о чем вспоминал? Быть может, о нелепо погибших в Шиллонге своих бывших коллегах, а может, еще раз сожалел о бессмысленно прожи­тых годах. Я лишь подумал, какое счастье, что мне раньше, чем ему, довелось найти свое место в жизни.

Немного погодя Викторас спросил с улыбкой:

— Ну как, ты все еще завидуешь тому, что меня послали в Индию?

— Нет! Таким испытаниям и переживаниям я не завидую. Но ведь не одни лишь страдания открыли тебе глаза?

— Конечно, — согласился мой друг. — Знаешь, все со­шлось одно к одному. Я много читал, и не только произведе­ния христианских богословов, много думал о прочитанном. Меня поразило одно высказывание Сократа: «Считать истиной то, что неведомо, есть самое постыдное невежество».

Вот так от сомнения к сомнению расшатывалась моя вера. И еще пришла любовь, которая все побеждает. Но хватит о прошлом. Приглашаю на серебряную свадьбу. Дату знаешь, адрес тоже. Буду ждать.

Рицкус - разбойник, грабящий богатеев, герой литовских ска­заний.

Фарисеи - члены иудейской религиозно-политической секты, отличавшиеся показным благочестием. В переносном смысле - лицемеры

Герб буржуазной Литвы. - Прим. пер.

«С нами бог» (нем.).

— Ваши паспорта! Дети, мои милые дети! (нем.)

Новиции - лица, желающие вступить в монашеский орден и проходящие новициат - испытание, длящееся до двух лет.

Да святится имя твое (лат.).

Оратория (дословно - молитвенный дом) - место сбора детей, где под наблюдением монахов проводятся игры и учеба.

«Отдай мне душу, все остальное оставь себе» (лат.).

«Помилуй меня, господи, поскольку ты столь милосерден» (лат.)

«Отпускаю тебе грехи» (лат.)

«Вот он, великий священнослужитель» (лат.).

«Мир тебе» (лат.)

— грехи везде совершаются (лат.)

Санньяси - индуистские монахи.

Камадулы - монашеский орден, отличающийся особо строгим уставом.