Алексей Исаев - Георгий Жуков - Последний довод короля

Но не следует думать, что 1-й Белорусский фронт самоустранился от ликвидации окруженного противника. Помнится, в «Тени победы» В. Суворов задавал дурацкие вопросы о том, чем занимался в ходе войны 2-й гвардейский кавалерийский корпус В. В. Крюкова и за что командир корпуса получал полководческие ордена. Основная претензия – нет упоминания корпуса в советской военной энциклопедии. На этом шатком основании Владимир Богданович с ходу делает далеко идущий вывод: «Не было причины его <���корпус> вспоминать». Спешу сообщить маститому разведчику, что 2-й [432] гв. кавалерийский корпус принял активное участие в Берлинской операции. Разумеется, не махая шашками на улицах Берлина или на Зееловских высотах. После того как была прорвана оборона немцев на злополучных высотах, кавалерийский корпус выдвинулся по следам наступавших на Берлин армий В. И. Чуйкова и М. Е. Катукова. Задачей корпуса В. В. Крюкова стало образование северного фронта окружения группировки 4-й танковой и 9-й армий. Соответственно 2-й гв. кавалерийский корпус выдвинулся на линию озер юго-восточнее Берлина и занял оборону на широком фронте. Корпус В. В. Крюкова прошел все позиционные бои на западном фронте в 1942 г., операцию «Марс» и в конце войны наконец был применен в условиях, близких к идеальному использованию кавалерии во Второй мировой войне. Символично, что противником кавалеристов 2-го гв. кавкорпуса была армия с тем же номером, что и основной противник в боях 1942 г. – 9-я армия Теодора Бюссе. Помимо 2-го гв. кавалерийского корпуса в ликвидации франкфуртско-губенской группировки участвовали левофланговые армии 1-го Белорусского фронта – 69-я и 33-я армии и резерв фронта – 3-я армия А. В. Горбатова. Если бы Жуков хотел первым захватить Берлин, то ему было достаточно отказаться от нажима на окруженные немецкие войска с фронта. Тогда прорывающиеся из «котла» на запад немцы заставили бы развернуть против них не часть сил танковой армии Рыбалко, а почти всю армию.

Все это позволяет сделать вывод, что факт соревнования между Г. К. Жуковым и И. С. Коневым является послевоенным вымыслом. Попытка войск 1-го Украинского фронта прорваться к Берлину была «инициативой снизу». Конев получил разрешение на бросок с юга на Берлин в условиях замедлившегося наступления 1-го Белорусского фронта на Зееловских высотах, но не [433] смог реализовать преимущество выхода на оперативный простор. Как гласит золотое правило механики, «выигрывая в силе – проигрываем в расстоянии». Корпусам 3-й гв. танковой армии нужно было пройти значительное расстояние от района Коттбуса до пригородов Берлина. Даже в условиях высокого темпа продвижения на это было затрачено время. Кроме того, армия Рыбалко оторвалась от стрелковых соединений, что уменьшило ее ударные возможности на улицах немецкой столицы. В результате задуманный Коневым маневр не был реализован.

Как мы видим, к Г. К. Жукову в свете этой истории никаких претензий быть не может. Войска 1-го Белорусского фронта не отклонялись от первоначального плана операции. Вместе с тем нельзя однозначно отрицательно оценивать решения И. С. Конева. Несмотря на ряд шагов на грани фола, основные задачи 1-го Украинского фронта были успешно решены. Коневу хватило ума не ослаблять ключевые участки во имя ускорения наступления на Берлин. Войска фронта отразили как попытки немцев пробиться из «котла» в лесах к юго-востоку от Берлина, так и охладили пыл 12-й армии Венка.

Выходка И. С. Конева, конечно же, привела к определенной сумятице в боевых действиях войск обоих фронтов. Проведение разделительной линии между фронтами через городские кварталы неизбежно вызывало потери от огня своих войск. Так, например, 25 апреля авиация 1-го Белорусского фронта бомбила боевые порядки 3-й гв. танковой армии. В результате «было убито и ранено до 100 человек, сожжено 16 автомашин и 6 орудий» {214}. [434]

Ослабление во имя наступления на Берлин заслона на пути пробивающейся на запад окруженных войск 4-й танковой и 9-й армий привело к тому, что части сил удалось все же прорваться через Хальбе и Барут к Биелицу. Коммуникации 3-й гв. танковой армии были пересечены с востока на запад. Прорывающиеся из окружения части 9-й армии и ударную группировку 12-й армии Венка разделяло всего несколько километров. Части сил армии Бюссе удалось просочиться на запад и впоследствии сдаться американцам.

В период трений между смежными флангами фронтов И. С. Конев предпринял последнюю попытку получить выход к Рейхстагу. Вечером 28 апреля в 20.45 он направил Г. К. Жукову просьбу изменить направление наступления: «По донесению т. Рыбалко, армии т. Чуйкова и т. Катукова 1-го Белорусского фронта получили задачу наступать на северо-запад по южному берегу Ландвер-канала. Таким образом, они режут боевые порядки войск 1-го Украинского фронта, наступающих на север. Прошу распоряжения изменить направление наступления армий т. Чуйкова и т. Катукова» {215}. Тот факт, что своим наступлением 3-я танковая армия пересекла почти половину полосы 1-го Белорусского фронта, было оставлено за кадром. Г. К. Жуков в ответ на это безобразие и ультимативного облика просьбу в 22.00 28 апреля флегматично обратился к И. В. Сталину, описав свой план действий и возникшие сложности взаимодействия фронтов. Завершил он послание Верховному фразой: «Прошу установить разграничительную линию между войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов [435] или разрешить мне сменить части 1-го Украинского фронта в г. Берлине» {216}.