Евгений Кобелев - Хо Ши Мин

Французские власти, обеспокоенные размахом волнений, попытались использовать восьмилетнего императора Зюй Тана, чтобы убедить демонстрантов разойтись по домам. Из ворот императорского дворца, отделанного золотом и цветным лаком, выехала четверка лошадей. По обеим сторонам ее гарцевала конная охрана. Малолетнего императора никто, однако, не слушал. Ему, правда, разрешили проехать, зато охрану и другие экипажи, следовавшие за ним, возбужденные крестьяне под свист и улюлюканье заставили повернуть обратно. Французы попрятались по домам, не решаясь выйти на улицу. Демонстранты стали фактическими хозяевами столицы. Но на третий день в город прибыли вызванные губернатором войска, и началась расправа. Французские солдаты в упор расстреливали безоружную толпу. На мосту Ожерелий завязалась рукопашная схватка. Через перила в воду падали тела убитых, крестьяне в отчаянии бросались на солдат и увлекали их за собой в реку.

В схватке с солдатами сильно досталось и многим учащимся колледжа, особенно их вожаку. Но Тханю удалось избежать ареста и скрыться в доме одного знакомого их семьи. Наутро он как ни в чем не бывало явился на занятия.

Однако вскоре к колледжу подъехала коляска с несколькими французскими солдатами во главе с офицером. В сопровождении директора колледжа господина Шуке они вошли в класс, где учился Тхань.

— Нам нужен ученик этого класса, такой длинный и черномазый! — сердито закричал офицер. (Тхань был довольно высокого роста и, как деревенский житель, загорелый до черноты.)

— Я имею приказ потребовать, чтобы этот мятежный ученик был немедленно исключен из колледжа, — заявил он.

Так закончились годы учения Тханя, и началась трудовая, самостоятельная жизнь.

Несколько дней, проведенных в столице, сотрясаемой народными выступлениями, для Тханя оказались равными по силе воздействия годам размеренной патриархальной жизни в родной деревне Лотосов. Если раньше страдания и настроения народа оставались для него в какой-то мере лишенной плоти абстракцией, то теперь реальная жизнь каждый день давала суровые и полезные уроки. Сколько уже возникало, думал он с горечью, разных патриотических движений: «Верность монархии», «Путешествие на восток», «Общество обновления»… Все они потоплены в крови, и с каждым поражением патриотов колонизаторы еще туже затягивают проклятые каунги — деревянные арестантские колодки — на шее народа.

Покинув Хюэ, Тхань приезжает в город Куинён, где он попытался сдать экзамены на звание сельского учителя. Экзамены он выдержал успешно. Однако когда список попал на утверждение к французскому наместнику Фриэру, тот вычеркнул из него имя Тханя как человека, находившегося под наблюдением полиции.

В 1910 году он едет на юг, в город Фантхиет, где, по рассказам, находилась самая прогрессивная в те годы частная школа в Аннаме. Школа существовала на доходы фирмы, занимавшейся производством рыбного соуса и торговлей мелкими товарами. И фирма и школа возникли по инициативе передовых интеллигентов в самом начале движения за обновление. 20-летний юноша становится учителем второго и третьего классов.

Каждое утро в традиционном для учителей тех времен белом длиннополом платье, подпоясанном кушаком оранжевого цвета, на ногах гуоки — деревянные сандалии, Тхань входил в класс, вызывал к доске двух мальчиков и двух девочек, и начиналась декламация печальных четверостиший из популярных сборников Тонкинской общественной школы — просветительской организации, созданной патриотами в Ханое в 1907 году.

Молодой учитель стремился научить не только грамоте, но и передать ученикам свои вольнолюбивые, патриотические убеждения. Он рассказывал им о том, что помнил из книг французских просветителей, — об идеях гуманизма, равноправия, равенства, свободы, братства. Передовые идеи Великой французской революции он противопоставлял консерватизму и косности феодальных канонов, которые сковывали развитие социально-политической жизни в колониальном Вьетнаме.

Среди учителей Тхань прослыл новатором. Ежедневно в 5 часов утра он выводил своих питомцев на школьный двор делать зарядку, а по четвергам занимался с ними легкой атлетикой. По тем временам спортивные занятия в школе считались настоящей революцией.

Однако работа в школе оказалась недолгой. Тханя звала в дорогу жажда познания. В конце 1910 года он переезжает в Сайгон. Там он неожиданно для своих близких и знакомых поступает в только что открывшееся училище, которое готовило матросов торгового флота и квалифицированных рабочих для сайгонских судоверфей.