Руслан Хасбулатов - Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву

Затея с ЧП с большим позором провалилась. Главная причина — полное отсутствие какой-либо подготовки — никаких воинских частей для поддержки введенного режима не было направлено в Грозный. Около 200 военных, которые приземлились на бывшем военном аэродроме в Ханкале, оказались в заложниках быстро собравшейся группы местных жителей — их первоначальный испуг прошел. Затем стали жарить шашлыки, брататься. Генерал Дудаев «милостиво» выпроводил воинство Руцкого за пределы Чечни. На этом и ограничились все «чрезвычайные мероприятия», предусмотренные «планом» Руцкого. Непрерывно растущая толпа в Грозном ликовала и бесновалась — Дудаев ловко использовал заведомо провальное «мероприятие Руцкого» для своей популяризации, обвинения Москвы в «имперской политике», разжигания антироссийских настроений. Конечно, огромное большинство населения республики понимало провокационную возню как Дудаева, так и Руцкого, но их откровенно смущало то, что я не сумел предотвратить этот глупейший, провокационный шаг. Сепаратисты, неожиданно для себя, оказались на пике славы, их «доблестью» восхищались московские демократические СМИ и ТВ, они победоносно праздновали поражение России, высмеивали ее руководителей, восхищались «мужеством» и «демократизмом» Горбачева, запретившего использовать армию и МВД для наведения правового порядка в Грозном. А Ельцин в эти два дня в Москве где-то прятался — em никто не мог найти, даже я, но просьбе Горбачева, пытался его отыскать и тщетно.

По Конституции России чрезвычайное положение, вводимое Указом Президента России, должно было в течение трех суток быть или одобренным, или отмененным Верховным Советом. После того как я узнал о введении этого ЧП и начале его провала, я занял позицию его решительной поддержки (коль скоро сделали глупость, надо ее хотя бы исправить).

По просьбе Руцкого и Шахрая (последний готовил всю нормативную базу Указа о ЧП) я попросил министра обороны Шапошникова и министра МВД Баранникова обеспечить войсками введенное в Грозном чрезвычайное положение (ЧП). Они сослались на Горбачева — нужен его приказ. Тогда я обратился с соответствующей просьбой к Горбачеву отдать нужный приказ этим министерствам, обеспечить войсками ЧП, но он отказал в этой моей просьбе, как ранее и другим, в том числе Руцкому. Говорит, что не следовало вводить ЧП, надо было решать вопрос по-другому, мирно, через договоренности — такие возможности, насколько он, Горбачев, знает ситуацию, имеются.

Затем Горбачев спросил меня: «Где твой Ельцин?» Отвечаю, что не знаю. Горбачев: «Найди Ельцина, и приезжайте оба ко мне — что-нибудь придумаем».

Но Ельцина я в тот день «не нашел»…

К концу третьего дня после введения этого пресловутого ЧП, убедившись в его провале, после бурного обсуждения на сессии Верховного Совета России, этот указ о ЧП был парламентом отменен. Кстати, даже сегодня раздаются голоса в российской печати (причем в той печати, которая в начале 90-х годов прославляла Дудаева), что якобы, «отменив указ Ельцина о ЧП в Грозном, Верховный Совет не дал своевременно погасить конфликт в Чечне в зародыше».

О предстоящей отмене ЧП, однако, я сообщил заранее Ельцину (который появился в конце третьего дня), щадя его самолюбие, — и в тот период он воспринял ситуацию вполне адекватно, согласился с этой неприятной необходимостью отмены его указа о ЧП в Грозном.

Однако именно этот провал ЧП, введенного ельцинским указом как следствие неразумной активности вице-президента, сыграл, по моему глубокому убеждению, самую непосредственную боль в форсировании ельцинистами процесса «раздела СССР».

Дудаевский путч в Грозном и провал намерений сместить мятежного генерала обнажил весьма странную ситуацию, сложившуюся в стране. Как оказалось, униженный и фактически отстраненный от власти президент Горбачев, в то же время, согласно все еще действующей союзной конституции, единолично решал вопросы об использовании вооруженной силы, ему подчинялись министры обороны, внутренних дел, спецслужбы — хотя они возглавлялись людьми, отобранными лично Ельциным, — они хорошо знали закон, а применение силы ведет к крови, гибели людей. И, естественно, немедленно возникает вопрос: на каком законном основании была применена сила? По закону такой приказ мог отдать только Президент СССР. А им был Горбачев.

И в час «X», когда лично от этих министров зависел исход событий в Грозном, они предпочли Закон и союзного президента Горбачева, а не фактического правителя страны Ельцина, не обладающего на принятие такого роде решений (использование силы) законным правом.