Феликс позвонил на второй день:
— Я тебя поздравляю. Вчера мы с Люсей (это его жена) начали читать вечером, передавая друг другу по страничке из рук в руки, читали до двух ночи — не могли оторваться, пока не кончили. Я же говорил тебе, что Раневская — личность легендарная! В рукописи надо кое-что немного подчистить — это редакторская забота, и книгу ждет успех. На-стоящий успех, уверен!
— А можно я с ним поговорю? — спросила Ф. Г., когда я передал ей мнение Кузнецова. — У меня есть к нему несколько вопросов, которые вы, конечно, задать не сообразили.
Вопросы оказались разные — Ф. Г. хотела развеять свои сомнения, но была и просьба, показавшаяся мне странной.
— Феликс Феодосьевич, — сказала Ф. Г., — простите меня за бестактность, но если понадобится подтвердить ваше мнение в более широком кругу, сможете вы это сделать?
— Без всякого сомнения! — ответил Феликс, и случай для этого представился скорее, чем он ожидал. Хотя круг оставался прежним. Но это впереди. А тогда…
— Итак, — сказала Ф. Г., — первый ход сделан. С вашей стороны в игру вступил Феликс Кузнецов, с моей… Я долго мучилась, кто? Первое, что пришло в голову,—Танька Тэсс. Мы столько лет дружим, она столько обо мне знает!
Я вам не рассказывала, как она повела меня в гости к Щепкиной-Куперник? О, это была история!
Татьяна Львовна — чудо! Человек XIX века! Образованнейшая женщина, полиглот, рядом с ней мы все неучи! И поэтесса! Как блистательно она перевела стихотворные пьесы! Один ее Ростан чего стоит! Для меня Сирано может говорить только словами Щепкиной-Куперник И во всем, что она делала, такая утонченность старинной культуры!
Я была несказанно счастлива, когда попала в ее дом, в котором нельзя обнаружить ни одного предмета меньше пятидесятилетней давности. Всевозможные антикварности окружили меня. И коньячные рюмки — таких вы никогда не видели: на длинных-длинных ножках с чуть подкрашенным стеклом чайного цвета. И помешалось в них с наперсток «Наполеона».
Я благоговела перед хозяйкой, изысканной старушкой, миниатюрной и изящной, как все, что она делала. Согласно кивала ей, когда она завела речь об Антоне Павловиче Чехове, его горестной судьбе и одиночестве, что он испытывал в пустом доме, в продуваемой ветрами Ялте, куда его супруге Ольге Леонардовне Книппер все было недосуг приехать.
После третьей рюмки я чувствовала себя достаточно раскрепощенно, от страданий Антона Павловича у меня на глаза навернулись слезы, и я раздумчиво заметила:
— Татьяна Львовна, а ведь Ольга Леонардовна — блядь! И обмерла от ужаса: сейчас мне откажут от дома!
Но изысканная Татьяна Львовна всплеснула ручками и очень буднично, со знанием дела воскликнула:
— Блядь, душенька, блядь!..
Я смеялся, не предвидя, что рассказ о Щепкиной-Куперник будет последним, который я услышал от Ф. Г. Довольная произведенным эффектом, она смеялась вместе со мной и потом добавила:
— Танька рассказывает это блестяще! Правда, она утверждает, что я при этом еще раскачивалась на стуле, который подо мной угрожающе скрипел, но, клянусь вам, она врет: я этой вредной привычки не имею.
Так вот, Тэсс в качестве рецензента отпадает: позавидует, что не она записала мои рассказы и не сообразила сделать еще одну свою книгу!
Витя Ардов? Он придет в эйфорию, хотя может не прочесть ни одной страницы: просто все, что касается друзей, у него вызывает восторг. Ниночку такой работой загружать нет смысла: она меня так любит, что согласится, если я даже скажу, что Солнце крутится вокруг Земли.
Я перебрала многих и решила: лучше Ирочки (Ирины Сергеевны Анисимовой-Вульф) никого не найти! Она знает меня с детства, с ее матерью, Павлой Леонтьевной, я провела годы, и забота о «маме» и ее семье всегда оставалась для меня главной. Кроме того, она — режиссер, значит, должна уметь видеть веши се стороны, а сторонний взгляд нам и нужен. И передо мной Ирочка никогда не заискивает и не льстит мне — лучшего читателя нам не найти!
Предложение Ф. Г. Ирина Сергеевна приняла:
— Я еду на субботу и воскресенье в Болшево — там в доме отдыха и прочту все спокойно.
В воскресенье под вечер (так и хочется написать «Москва, 10 сентября, 18 часов 15 минут» — история действигельно приобретала все более характер детектива) я позвонил Ф. Г.
— Срочно поговорите с Ириной Сергеевной! — распорядилась она решительно. — Она уже дома и ждет вас. Просила приехать к ней, как только вы появитесь. В любое время суток.
— Ей что, не понравилось! — Я почувствовал в голосе Ф. Г. неладное.
Читать дальше