Валентин Пронин - Катулл

— Клянусь Меркурием, моим покровителем! Вы все завистливые неудачники!

— Меркурий — покровитель торгашей и бродяг, — вставил Тицид.

— Превозносить передо мной какого-то пустомелю! — продолжал Вар, — Да не будь я сыном славного кремонского башмачника, если не разражу вас в пух и прах, молокососы! (Вар действительно был сыном зажиточного ремесленника и в юности учился тачать башмаки). — Что похвального совершил этот Катулл? — Вар размахивал толстыми руками, пародируя приемы ораторов. — Небось обегал все веселые дома да совлек с добродетельного пути сотню замужних женщин! Во всяком случае, когда я случайно увидел его на улице, кажись, на Гончарной, он любезничал с какой-то черномазенькой потаскушкой… Ему ведь нужна каждый день новая…

Внезапно Катулл вспыхнул и завопил голосом уличного разносчика:

— Как ты смеешь, увалень, выставлять меня в подобном виде! Ты же врешь, как пьяная старуха! Да я тебя так отделаю, что распухшими губищами ты сойдешь за эфиопа!

— Отделаешь? Ты? Распутник! Веронский щенок!

Катулл бросился к Вару и вцепился в него, как остервенелый пес в хвост медведя. Тицид, Катон, Фурий, Руф подбежали, чтобы разнять их, и все вместе повалились на Кальва и Цинну.

— Пощады! Не буду больше! Сдаюсь на милость! — орал из-под кучи тел Альфен Вар.

Друзья поднимали скамьи и рассаживались, тяжело дыша. Остолбеневший от изумления Меммий только теперь догадался, что перед ним разыграли обряд поругания, затеянный «от сглаза» неугомонным Варом. Весельчак Аллий хохотал до обморока, его едва привели в чувство.

— Ох, мои милые, перестарались, — стонал Вар, вытирая мокрое лицо подолом туники. — Тицид, это ты намял мне ребра своей черной ручищей? Если после таких шуточек я отправлюсь к старикашке Харону [21] Харон — мифический лодочник, перевозящий души умерших через реку Ахеронт в мрачное царство смерти. , кто же защитит македонян от Антония [22] Гай Антоний — полководец и политический деятель; будучи правителем Македонии, ограбил и разорил ее. Македоняне послали делегацию с жалобой в сенат. ?

— Ну, за хорошую-то мзду найдут хоть сотню адвокатов… Правда, надо отдать должное твоей смелости. Не всякий согласится всенародно выступить против хапуги Антония, зная его свирепую мстительность…

Кальв прошелся с глубокомысленным видом и сказал, обращаясь ко всем одновременно:

— За два дня перед идами марта [23] «За два дня перед идами марта» — 14 марта. на Форуме произошла потасовка наподобие вашей. Некоторые граждане рисковали расстаться с жизнью, отстаивая свое мнение.

— В чем же причина такой неистовой ярости? — удивленно спросил Цинна.

— Пусть Кальв покажет свое искусство Цинне и Катуллу, — перебил его Руф. — А мы почитаем излияния Тицида о его безумной страсти к вертушке Метелле…

— При чем тут Метелла! — разозлился Тицид. — Ты же видишь, здесь в элегии написано «Перилла»…

— Прости, мой Тицид, — лукаво оправдывался Руф, — я всегда путаю эти похожие имена: Периллу и Метеллу…

— Сладостно закройте глаза и откройте уши, — шептал Вар так, чтобы слышно было во всех углах. — Сейчас карапузик Лициний блеснет новоаттическим красноречием…

Показав ему маленький кулак, Кальв рассказал об очередном политическом скандале, не забывая о выразительных приемах модной риторской школы. В этом скандале принимали участие такие знаменитые римляне, как полководец Помпей, сенатор Марк Порций Катон и консул Метелл Целер.

— Боги, что происходит в республике! О, мерзость и падение! — восклицал Кальв, простирая одну руку к слушателям, а другую прижав ко лбу.

— Про Помпея я знаю кое-что. А кем представляется вам консул Целер? — спросил Катулл, внимательно слушавший маленького оратора.

Ему ответил председатель поэтического кружка.

— Пожалуй, я присоединюсь к Цицерону, который назвал Метелла Целера совершенною пустотой. Впрочем, Целер бесстрашный вояка, да и на Форуме его никто не может смутить…

— Этому грубияну служить бы центурионом [24] Центурион — сотник, младший командир в римской армии. в пехоте… — сердито проворчал Кальв.

Толстяк Аллий считался неиссякаемым кладезем светских сплетен и, при таком повороте разговора, сразу почувствовал себя, как рыба в воде.

— Про Целера сложили забавное присловье. Он, мол, единолично владеет своим богатством, поместьями, рабами и только жену по-братски делит со всем народом…

Аллий сказал это с милым лукавством, он был очень добродушен для отпрыска патрицианского рода и разносил сплетни, избегая явно оскорблять кого бы то ни было.