Георгий Яковлев - Никита Изотов

Торопливым стрекотом телеграфной морзянки ворвалась весть о свержении самодержавия в Горловку, кумачовым половодьем заплескала по рудникам, вызывая стихийные митинги. Большевики, не теряя времени, устроили массовую сходку в поле, между поселком и шахтой № 5, где недавно пролилась кровь рабочих во время маевки. Все горловчане хорошо знали Ивана Черкашина, крепильщика, могучего человека, который первым всегда бросался защищать товарищей при стычках с полицией, прославился смелостью и умением сказать на митинге нужные слова. «Други мои, — крикнул он в толпу, раскинув широко руки, словно хотел обнять всех присутствующих. — В Питере рабочие сбросили царя, захватили власть в свои руки. Поняли? Захватили, а не выпросили. Разница! Предлагаю прямо сейчас избрать революционный Совет. Пускай он и распоряжается в Горловке. Согласны?» Из толпы раздалось: «Вер-на-а… Согласны… Будя, попили у нас крови буржуи…»

Выборы проходили в рабочем клубе «Луч».

В исполнительный комитет первого Горловского Совета вошли представители рудников и Артиллерийского завода Иван Черкашин, Григорий Морозов, Лука Зосим, Франц Клипов… Совет своим постановлением с 12 марта ввел на всех предприятиях восьмичасовой рабочий день, объявил о роспуске полицейского участка и утвердил список народных милиционеров. В бывшем кабинете пристава теперь хозяином стал начальник милиции крепильщик Репкин. А в гостинице, где останавливались чины Горного департамента и коммерсанты, разместился горнозаводской комитет профсоюза.

За событиями в Донбассе следила вся страна — еще бы, главная «кочегарка». На апрельской Всероссийской конференции большевиков В.И. Ленин с одобрением говорил, как донецкий углекоп, «не употребив ни одного книжного слова, рассказывал, как они делали революцию. У них вопрос стоял не о том, будет ли у них президент, но его интересовал вопрос: когда они взяли копи, надо было охранять канаты для того, чтобы не останавливалось производство. Затем вопрос стал о хлебе, которого у них не было, и они также условились относительно его добывания. Вот это настоящая программа революции, не из книжки вычитанная. Вот это настоящее завоевание власти на месте».

С первых шагов после своего образования горнозаводской комитет профсоюза взял под контроль условия труда и его оплату. При малейших нарушениях правил техники безопасности — закрывал выработки. Администраторы рудников терялись, звонили в Горный департамент, получали оттуда уклончивые ответы на неопределенность обстановки, советы выжидать. И незаметно хозяевами рудников оказались Советы рабочих. А руководители горнозаводского профсоюзного комитета — сплошь забойщики, крепильщики, слесари советовали брать под контроль и назначение на должности, и распределение продуктов.

В эти дни Никифор Изотов оплошал: заснул у пресса, штампующего брикеты, и громоздкая машина сломалась.

— Да я трое суток не спал, — оправдывался растерянный парнишка. — Я же нечаянно…

И очень удивился, когда услышал странные слова: где же был рабочий контроль, как это позволили подростку стоять у машины бессменно?..

А Горловка бурлила митингами, собраниями, вечерами гурьбой бродили по улицам с гармонями чубатые коногоны, лихо пели прежде запретную «Варшавянку». Приближались Майские праздники, и горняки впервые готовились открыто устроить маевку. Площадь у школы с утра запружена народом, женщины надели красные косынки; накануне здесь сколотили из досок трибуну. Рвут воздух гармони, всюду смех, шутки. Выступают шахтеры, поздравляют трудовой народ со своим праздником. В ответ в воздух летят фуражки, взметывается в приветствии лес рук. Вдруг из-за угла выплыла ладья, на ее борту написано: «Свет и знания грядущему поколению». А в ладье, сооруженной на пароконной телеге, разместились десятка три детей. Мальчонка на носу ладьи красный флаг держит, рядом девочка в форме сестры милосердия алой косынкой машет. Ур-ра-а! — выдохнула площадь. А сидевший впереди инвалид войны тронул вожжи, поплыла ладья, и тысячи людей пошли за ней, направляясь к памятным местам, где были похоронены дружинники — жертвы революции 1905 года.

Июль 1917-го вошел в Горловку бурными митингами и демонстрациями. Проходили они под большевистскими лозунгами: «Долой десять министров-капиталистов!», «Вся власть — Советам!» Жадно слушал Никифор слова большевиков, не просто слушал, а на ус наматывал. И шахтеры Первого рудника, где у молодого Изотова появилось много друзей, и рабочие брикетной фабрики все еще гнули спины на иноземных хозяев. Управляющие и администраторы рудников отчитывались в делах перед переехавшими в Париж капиталистами.