Тревор Бейкер - Том Йорк. В Radiohead и соло.

«Они твердо держались своего принципа, — говорит Найджел Пауэлл. — Все остальные восклицали: „Я попробую вот это, я попытаюсь сделать то или другое!" — и пока новые участники, скажем саксофонисты, приходили и уходили, сменяя друг друга, ядро группы упорно следовало принципу: „Давайте попробуем нечто новое". Даже в те времена, когда выступления группы являлись редкостью, Джонни и Том брали аппаратуру из школы и делали нехитрые записи в спальне Джонни, используя ударную установку и приемы Soul II Soul. Казалось, эти двое способны смотреть вперед лучше, чем многие другие».

Вероятно, они могли бы прорваться к успеху в 1988-м или 1989-м. Все могло сложиться по-другому. Но, с другой стороны, они же не были рок-н-ролльными маргиналами, у которых есть лишь два пути: играть свою музыку или голодать. Они получили хорошее образование, на них оказывалось немалое давление: от ребят ждали амбиций и высокой общественной и профессиональной самореализации. Так что ни для ко'го не стало сюрпризом, когда старший в группе Фил отправился в Ливерпульский университет изучать английский. На следующий год Колин, Том и Эд тоже вынуждены были принимать решение, что делать дальше. Перед Колином открывалась многообещающая академическая карьера. Он получил отличные оценки на экзаменах и поступил в Кембридж на английское отделение, а Эд собирался в Ливерпуль, чтобы изучать политику. Том колебался, не испытывая большого желания следовать за ними. Он посвящал больше времени написанию песен в компании с Джонни (который был младше всех и еще учился в школе). К тому же у Тома в это время были запутайные и напряженные личные отношения, которые он не мог просто разорвать. («Вы смотрели „Кто боится Вирджинии Вульф"? Нечто подобное происходило со мной в течение полутора лет, — сказал он в интервью «Melody Макеr», — бесконечная борьба на публике».)

Он отказался от места в университете и провел год занимаясь низкооплачиваемой работой, непрерывно сочиняя новые песни и делая записи вместе с Джонни. В частности, он продавал костюмы. Когда босс спросил Тома, почему ему так и не удалось продать ни одного, тот ответил: «Потому что они дерьмовые и никто не хочет их покупать».

Такого рода честность не могла обеспечить ему успешное место в торговле. Босс превратился в воображении юноши в записного негодяя, опередив в рейтинге ненависти даже директора школы в Абингдоне. День, который Том отметил в своих записках — после ложного обвинения в краже товаров со склада, — стал великим моментом освобождения, но молодой человек был непривычно сдержан. Позднее он сказал: «До сих пор жалею, что не послал босса подальше. Он вечно кривил свой маленький ротик — сразу видно, что он просто жаждет превратить чью-нибудь жизнь в кромешный ад».

И все же это был тяжелый год. Группе удавалось репетировать и играть лишь время от времени. Покинув магазин. Том — с характерной для него тягой к трудностям — нашел работу в психиатрической лечебнице в качестве дежурного. Он по-прежнему ненавидел больницы, которые напоминали ему о поразивших его в детстве человеческих страданиях. Больше всего его удивляло, что многих пациентов выписывали.

«Я некоторое время работал в психиатрической клинике примерно в то время, когда правительство решило озаботиться наведением порядка в стране, — рассказал он в интервью «The Times» в конце 1990-х, — и все знали, что должно произойти. Это одна из самых отвратительных вещей, случавшихся в этой стране, потому что многие выписанные из клиник вовсе не были безвредными и тихими пациентами».

После работы еще в одном месте, в баре, Том наконец отправился в университет Эксетера, чтобы изучать английскую литературу и искусство. Это был тоже весьма странный выбор. Йорк постоянно твердил, что ненавидит испорченных богатых детишек из Оксфорда, но в то время университет Эксетера был известен как место для выходцев из среднего класса, недостаточно умных, чтобы поступить в Оксфорд или Кембридж, так что там была примерно та же среда. Эксетер расположен достаточно далеко от Оксфорда, но в социальном смысле разрыв невелик. То же самое, только в более скромном масштабе.

Тем не менее в таком выборе были свои преимущества. В месте, подобном Эксетеру, намного проще сохранять образ «альтернативной личности». Прибыв в университет, Том обнаружил, что, хотя там не так уж много людей, разделяющих его вкусы, единомышленники образуют гораздо более плотное и целостное сообщество, чем где бы то ни было. Итак, когда в 1988-м он появился в Эксетере, его «альтернативность» внезапно стала модной и гораздо более близкой к мейнстриму.