Анатолий Никифоров - Бехтерев

Только за 1861 год на Руси было 1859 крестьянских волнений. Наиболее крупные бунты имели место в селах Кандеевка (Пензенская губерния) и Бездна (Казанская губерния), они окончились кровавым «усмирением», во время которого сотни крестьян были убиты и ранены. Несправедливость и жестокость, проявленные правительством по отношению к народным массам, вызвали возмущение русской интеллигенции. Демократически настроенное студенчество проявляло себя опасным для самодержавия «возмутителем спокойствия». Антиправительственные выступления студентов временами приобретали четкую политическую окраску. Так было, например, во время панихиды-демонстрации, устроенной студентами Казанского университета в связи с похоронами крестьян, расстрелянных при подавлении бунта в селе Бездна.

В ответ на студенческие выступления правительство отреагировало репрессивными мерами. В середине 1861 года им вводятся «временные правила», ограничивающие доступ в университеты молодежи из разночинцев. Студенты протестовали. В результате в сентябре в Петербургском, Московском и Казанском университетах прекратились занятия. 25 сентября 1861 года в Петербурге состоялась первая в России уличная демонстрация, организованная студентами. В результате — избиение демонстрантов, аресты студенческих вожаков, массовые исключения из университета.

Герцен, Огарев, Чернышевский, Шелгунов явились вдохновителями группы революционеров-разночинцев, создавших в 1862 году тайное общество «Земля и воля», в центральный комитет которого вошли братья Николай и Александр Серно-Соловьевичи, А. А. Слепцов, H. H. Обручев, поэт-сатирик В. С. Курочкин. Программой общества были требования обобществления земли, самоуправления крестьянских общин и создания выборного правительства.

Летом 1862 года были закрыты отражавшие взгляды демократически настроенной общественности журналы «Современник» и «Русское слово», арестованы Н. Г. Чернышевский, Д. И. Писарев, Н. А. Серно-Соловьевич и некоторые другие революционные демократы. Все это вызвало возмущение общественности. Обстановка продолжала накаляться. Новая волна возмущения захлестнула студенческие круги. К тому же в ночь на 23 января 1863 года началось давно назревавшее восстание в Польше. На его подавление были брошены войска. Пленные осуждались на казнь, на каторгу, в ссылку…

Уже в 1863 году ссыльные студенты и участники польского восстания появились и в городе Глазове, куда только что перебралась семья Бехтерева. Позже попавший сюда же в политическую ссылку из кипящего событиями Санкт-Петербурга Н. Г. Короленко назовет этот город «ненастоящим»: «ненастоящая торговля, ненастоящий покупатель, ненастоящее ремесло и ненастоящий заказчик. Самый город выходит ненастоящий, и жизнь его как будто призрачная, чего-то ожидающая…»

Н. Г. Короленко характеризовал Глазов как «типичный городок северо-востока. Два-три каменных здания, остальное все деревянное. В центре полукруглая площадь, лавки, навесы, старинная церковка, очевидно пришедшая в негодность, а рядом недостроенное здание нового храма, окруженное деревянными лесами…

Подальше от центра домишки окраины подходят к ельничку, сосняку, который, вырастая вверх по реке, становится спокойным дремучим бором». Короче, как сказал писателю о Глазове смотритель вятской тюрьмы, «городишко плохонький, что толковать».

Приезжающих в него ссыльных в одном из немногих каменных домов, занимаемых полицейским участком, встречал чиновник с впалыми щеками, который то и дело покашливал, прикладывая ко рту большой клетчатый платок. Записав в книгу необходимые сведения, он охотно советовал, где можно подешевле устроиться на квартиру, как найти приработок к тем 15 рублям в месяц, которые казна отпускала на содержание ссыльного, успокаивал и подбадривал отчаявшихся.

Как-то один из ссыльных, участник польского восстания (фамилия его осталась неизвестной, а звали его все просто по имени — паном Казимиром), был приглашен Михаилом Павловичем домой к воскресному обеду. Гость вел себя за столом непринужденно, хозяйку он покорил изяществом манер, хозяина и детей — занимательными рассказами о Париже, где ему пришлось провести несколько лет, о родной Польше, о недавно отгремевших боях между восставшими и войсками, направленными царем на их усмирение. В последующем он стал время от времени захаживать в дом Бехтеревых на огонек. Мария Михайловна встречала его всегда радушно, старалась накормить и обогреть. Когда все собирались за самоваром, разговоры велись и о новинках техники, и о книгах, и о самобытной природе вятского края. Пану Казимиру захотелось сделать что-то приятное гостеприимным хозяевам, и он предложил позаниматься с их шестилетним сынишкой Володей. Мальчик оказался любознательным и смышленым учеником, к тому же наделенным великолепной памятью. Заниматься с ним было необременительно, и пан Казимир вскоре начал готовить своего подопечного к поступлению в гимназию. От предложенной ему платы категорически отказался, но мелкие услуги, которые оказывал ему хозяин дома, принимал охотно. Так, он теперь мог не являться систематически на регистрацию в полицейский участок. Присутствие пана Казимира в Глазове удостоверялось заочно.