Галина Маркова - Взлет (О Герое Советского Союза М М Расковой)

Прошло уже около пяти часов полета. Внизу по-прежнему клубились облака. Иногда они подбирались почти к самому самолету, иногда уходили далеко вниз, и тогда горизонт становился шире и просторнее.

Бортовой термометр показывал всего лишь минус три, солнце перебралось направо и, казалось, даже слегка пригревало, во всяком случае Марина не ощущала холода. По расчетам выходило, что они летят уже в районе Свердловска. Марина, отодвинув форточку, высунулась в верхний люк, надеясь, что, может быть, появится хоть небольшое "окно" и она увидит город. Они не могли далеко уклониться, а большой город виден издалека.

Морозный воздух забивал дыхание, проникал сквозь защитные очки. Холодные слезы застилали глаза, но она с надеждой вглядывалась в бегущие под самолетом облака. Они теснились и наползали друг на друга до самого горизонта. Так ничего и не увидев, Марина задвинула форточку и села на сиденье. Стянула перчатки и дыханием согрела пальцы.

Каждый час она передавала радиограммы в Москву о местонахождении самолета и о погоде и сейчас, включив передатчик, сообщила очередную сводку. Слышимость была хорошей, как и в начале полета, и это немного ободрило ее, ведь это было сейчас единственное, что связывало их с землей.

"13 часов 20 минут. По расчетам нахожусь над Свердловском. Курс 93 градуса. Высота 3850 метров. Сплошная облачность. Самочувствие хорошее. Раскова", - отстучала она радиограмму и, переключившись на прием, стала ждать ответа.

Стрелка радиомаяка дрожала на заданном курсе, изредка отклоняясь то вправо, то влево, когда самолет подбрасывало на мощном восходящем воздушном потоке. Они держали курс на Омск, а внизу по-прежнему все еще была пелена облаков.

Марина была уверена в правильности своих расчетов, но так хотелось ей хоть на минуту увидеть землю, уточнить местонахождение. Так хотелось, чтобы ушло то маленькое сомнение, что гнездилось где-то глубоко, и тогда она могла бы с легкой душой радировать: все благополучно, мы пролетели Омск.

"Валечка, давай снизимся, - написала она, - посмотрим землю".

Но Валя ответила кратким "нет".

Высотомер показывал 4000 метров, температура за бортом слегка понизилась, в кабине стало сумрачно, но Марина не зажигала осветительных лампочек. Растянувшись на полу кабины, она внимательно рассматривала бегущее внизу темное пятно. Облачность расслаивалась в тонкую паутину, и вдруг по курсу она увидела блестящую полоску реки. Схватив карту, стала всматриваться в изгибы Иртыша около Омска, сравнивая с тем, что видела в сереющем закате на земле.

- Ну вот, теперь все в порядке... Вот он - этот отрезочек... - Марина снова разглядывала медленно плывущую вдалеке землю. Отметила на карте и в бортовом журнале время прохождения и курс следования, поднялась с пола. Теперь быстро радиограмму, как раз время передачи.

"...16 часов 15 минут... - отстукивала Марина ключом, - прошли Омск, высота 4000 метров, курс 95, облачность 8 баллов, самочувствие хорошее".

Вместе с темнотой снова потянулась облачность. Вначале кое-где еще мелькали "окна" разрывов, через которые Марина могла видеть темную землю без единого огонька, без блестящих извивов рек. Казалось, что внизу, в разрывах облачности, вдруг открывается глубокая бездна колодца. Наступала ночь. Пусть внизу все заволакивает тьма и даже облака словно набухают и темнеют, небо дает штурману возможность проверить свой путь старым испытанным способом, с помощью которого водили корабли по морям и океанам моряки. Если измерить высоты двух или трех звезд, то легко найти свое местонахождение. У Марины были готовы предварительные расчеты и астрономические таблицы на сентябрь и октябрь. Но определить высоту звезды тоже непросто, нужны навыки и точность промера секстантом.

Марина достала астрономические таблицы и карту и разложила прямо перед собой на полу. Вынула из футляра секстант, протерла его шерстяной перчаткой и стала ждать. К 17 часам по московскому времени засветились в небе звезды. Полярная звезда ярко засияла высоко слева, словно показывая им путь, как и тысячелетия назад другим путешественникам, а вот там все ярче вспыхивала Вега.

Марина отодвинула форточку верхнего люка и, придерживая рукой секстант, высунулась из кабины. Морозный ветер в мгновение заледенил щеки, и ей пришлось опуститься вниз в кабину, поднять и застегнуть воротник. Потом высунулась снова и повернулась лицом к кабине Вали. Струи ветра били в спину, но теперь ей было легче: дыхание не забивал тугой ветер. Лицо Вали смутно виднелось за колпаком кабины.