Галина Маркова - Взлет (О Герое Советского Союза М М Расковой)

Гордимся мужеством, выдержкой и высоким мастерством советских женщин-летчиц, вписавших своим блестящим перелетом еще один рекорд в историю советской авиации".

На крыльях "Родины"

...Только несколько дней провела Марина с дочкой на даче в Звенигороде. В торжественной и радостной суматохе встречи на вокзале она мельком увиделась с Валей Гризодубовой, и та шепнула:

- Хорошие новости. В принципе полет разрешен. Теперь - пока не передумали - надо срочно приступать к подготовке. Завтра поговорим. Полина полетит?

- Думаю, да... Летать она любит и летает хорошо. Марина возвратилась в Москву. Снова полетные карты устлали пол в ее квартире. Она их клеила, складывала "гармошкой", делила на отдельные участки - иначе такую "гармошку" не развернуть в кабине, отмечала годные для посадки аэродромы, приводные радиомаяки. Повторилась вся работа, что и при подготовке к маршруту Севастополь - Архангельск, только в гораздо большем объеме.

Полет предполагался продолжительностью более суток, следовательно, придется пользоваться и астроориентировкой. Марина заказала таблицы высот солнца и некоторых светил для определенных точек маршрута на месяц вперед. Ей следовало научиться пользоваться ими, научиться измерять высоты солнца и звезд.

Раскова и Осипенко отвечали за связь в воздухе. Полина должна была уметь пользоваться запасной радиостанцией на тот случай, если Марина по каким-то причинам не сможет поддерживать связь. Они вдвоем занялись тренировками.

Полина вздыхала, хмурила тонкие брови, связь давалась ей туго.

- Да ты пой! - твердила ей Марина. - Пой, вот так: я на горку шла-а... И ты сразу запомнишь, какой это знак.

- Я-то пою, а вот тот, кто передает, не поет, а сыплет, разве сразу поймешь.

- Ничего, постепенно научишься. Все будешь понимать, - утешала ее Марина.

По утрам они приезжали на аэродром и, осмотрев машину, узнав, что сделано за день, шли на старт. На самолете, подобном тому, что готовился к перелету, Валя, Полина и Марина начали тренировки в "слепых" полетах. Это был двухмоторный самолет конструкции П. О. Сухого с вынесенной вперед штурманской кабиной. Кабина была мало остеклена, что затрудняло обзор, и Марина после нескольких полетов попросила инженеров сделать так, чтобы увеличить обзор земли в воздухе, - ведь тогда, в 1938 году, основным способом самолетовождения была ориентировка по наземным объектам и исчислению пройденного пути по скорости и времени. Редкие радиомаяки использовались еще слабо.

Марина изучала новую всеволновую радиостанцию и международный переговорный код, который мог потребоваться во время дальнего перелета. Ей было легко и интересно. Она училась быстро настраиваться, вступать в связь, четко передавать. У нее, как сказал инструктор, уже выработался свой "почерк".

Вдруг случилось неожиданное. 16 июля у Марины начался приступ аппендицита. Согнувшись от боли, Марина думала: "Что же теперь будет с подготовкой?"

Валя, узнав, что Марина в больнице, примчалась к ней.

- Придется отложить полет. С другим штурманом мне не хочется лететь, а тебя не выпустят скоро.

- Нет, нет! И не думай об этом. Вы с Полиной тренируйтесь в полетах, а мое дело - связь. Вот я и буду здесь тренироваться.

- Здесь? - удивилась Валя. - Как же, разрешат тебе, жди.

- Не спрашивать же разрешения. Ты только передай, чтобы мне принесли сюда приемник с аккумулятором. Никто и не увидит, честное слово.

После осмотра Марины лечащий врач сказал:

- Операцию пока отложим. Необходимы холод, голод и абсолютный покой.

Голод Марина могла выдержать, холод в виде пузыря со льдом лежал на животе, но покоя она не выносила. Не могла представить себе, как это Валя и Полина готовятся, летают, а она лежит и смотрит в потолок, и даже посетителей пускают к ней только два раза в неделю.

Однажды дверь палаты тихонько открылась и вошел инструктор по связи. Он принес приборы и рацию.

И тренировки продолжались. Сначала тайком, потом открыто - при молчаливом неодобрении врача. Все же протестовать он не стал - Марина уговорила его.

Наконец температура пришла в норму, и Марина настояла на выписке, обещав строго соблюдать диету. Она понимала, что еще один такой приступ - и прощай полет!

Из больницы Марина поехала на дачу в Подлипках, где находились Гризодубова и Осипенко. В комнате грудами лежало обмундирование, приборы. Пахло мехом, новой кожей. Радость охватила Марину: наконец-то она здесь, рядом с подругами! Это лучшее лекарство для нее.