Александр Ужанов - Михаил Калашников

Вот как описывает те события в своих мемуарах М. Т. Калашников:

«Семь дней выходили мы с занятой фашистскими оккупантами территории. Поначалу нас, человек двенадцать раненых, везли на полуторке. С нами были военврач и медсестра. Мне запомнилось лишь имя водителя — Коля. Видимо, потому, что он был нашей надеждой во время пути. Ведь большинство из нас не могли самостоятельно передвигаться.

Как-то в сумерки при подъезде к одной из деревень военврач распорядился остановить полуторку. Решил узнать, нет ли в селении фашистов. В разведку послал шофера Колю, лейтенанта с обожженными руками и меня — тех, кто мог ходить. Вооружения на всех — пистолет да винтовка.

Поначалу все было спокойно. Деревня словно вымерла. Потемневшие избы выглядели неуютно. В каждой из них чудилась опасность. И действительно, неожиданно вдоль улицы в нашу сторону полоснула автоматная очередь. Мы прижались к земле, стали отползать назад, к лесу, огородами, через картофельное поле. Одна мысль владела нами: успеть предупредить товарищей.

Вдруг с той стороны, где осталась машина, мы услышали звуки выстрелов. Помню, лейтенант, скрипя зубами, прошептал: “Из ‘шмайссеров’ лупят, сволочи. А нам хоть бы парочку автоматов…”

Здоровой правой рукой я изготовил к стрельбе пистолет. Через кустарник, пригнувшись, мы бежали к месту боя. Впрочем, это был не бой. Фашисты просто расстреляли из автоматов безоружных людей. И нас троих ждала бы та же участь, не прикажи военврач разведать деревню.

Когда мы прибежали, все уже было кончено. Нашим глазам открылась страшная картина хладнокровного варварского убийства. Мы плакали от бессилия. Нам хотелось ринуться вслед за врагом и стрелять, стрелять в него. Но что мы могли сделать против автоматов и пулеметов? Первым это понял лейтенант. Решили самостоятельно пробиваться через линию фронта к своим…»

Документы говорят, что при выходе из окружения в районе деревни Брусничной было убито и ранено 40 военнослужащих дивизии, потеряно 3 бронемашины, 4 Т-40,3 станковых пулемета. Потери гитлеровцев во встречных боях составили 60 человек, в том числе 15 офицеров, 1 средний танк, 6 мотоциклов. Всего из окружения удалось вывести танков — 2 КВ, 7 Т-34, 2 Т-40, 3 БА-10, 3 БА-20, 11 орудий и 1200 человек личного состава.

7 сентября танковое сражение на Брянском фронте, которым с нашей стороны руководили заместитель командующего фронтом генерал-майор А. Н. Ермаков и командир корпуса генерал-лейтенант танковых войск В. А. Мишулин, было завершено. План противника по захвату Трубчевска был сорван. Наши потери за этот период: убитых и раненых — 500 человек, уничтожено 20 танков Т-34, 8 Т-40, 1 КВ. Немцы потеряли 14 орудий и 23 танка.

Сражение завершилось, а дивизия продолжала выходить из окружения. Как это было, вспоминает М. Т. Калашников (из «Записок конструктора-оружейника»):

«Посовещавшись, решили передвигаться только ночью. Шли тяжело и медленно. От разрывающей меня боли в плече я иногда впадал в забытье и приходил в себя, когда подбородок касался жесткого рукава гимнастерки Николая… Тащил ли он меня или успевал подхватывать, когда я собирался упасть?

Не лучше были дела и у лейтенанта…

Во время одной из дневок Коля увидел пожилого крестьянина, шедшего кромкой леса. В руке у него была небольшая сумка. Оказалось, житель ближнего села. Ходил в поле, чтобы деревянной колотушкой намолотить немножко ржи для своей голодной семьи. Все, какие были продукты, немцы у них отняли. Убирать урожай немцы запретили под страхом смерти: теперь он принадлежит “великой Германии”. Так и уйдут под зиму неубранные поля!..

Стыдно было жевать то зерно, которое он помаленьку отсыпал каждому из нас в ладонь…

Мы спросили крестьянина, нет ли поблизости фельдшера — наши раны начали гноиться, бинты засохли и почернели от крови и грязи. Этот добрый человек взялся помочь: вывел нас на лесную дорогу, густо заросшую травой, и объяснил, как добраться по ней до села и там отыскать фельдшера:

— Тут километров пятнадцать будет — очень душевный лекарь! Но сейчас светло, и вам не стоит рисковать. Дождитесь ночи и, как только стемнеет, выходите на дорогу. Идите по ней на юг.

Поблагодарив крестьянина, мы стали ждать темноты. В томительном ожидании нам казалось, что солнце не собирается уходить. Вынужденный привал не приносил отдыха, хотя мы и пытались поспать, предвидя трудную ночь. Тревожно было на сердце…

С наступлением сумерек мы вышли на дорогу и осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, двинулись в путь. Петляющая лесная дорога с бесконечными ухабами и неизвестностью за каждым поворотом вела нас к селу, где мы рассчитывали получить помощь. Шли всю ночь. Тем не менее до рассвета нам не удалось войти в село. Надо было снова дождаться темноты.