Александр Ужанов - Михаил Калашников

С XIV века Стрыйщина попадает под власть Польши. В 1523 году город полностью уничтожают татаро-монголы. В 1657 году в результате освободительной войны под руководством Богдана Хмельницкого в Стрый вступает казачье войско для объединения с полками венгерского князя Д. Ракоты. В результате раздела Речи Посполитой в 1772 году Стрый вместе с Галичиной попадает под власть Австро-Венгрии. В 1784 году здесь размещался воинский гарнизон.

Уже в зрелом возрасте Калашников узнает, что Львов на протяжении двух предвоенных десятилетий попеременно переходил из рук в руки. В начале Первой мировой войны город был взят русскими войсками. С июля 1915 года это был центр Галицийского генерал-губернаторства. Потом Львов снова заняли австро-венгерские войска. Когда развалилась Габсбургская империя, в ноябре 1918 года украинские политики провозгласили город столицей Западно-Украинской народной республики (ЗУНР). Это не могло понравиться польским частям и Украинскому легиону сечевых стрельцов [7] Украинские военные формирования, первоначально — подразделения Австро-Венгерской империи, сформированные из украинцев. . Бывшие солдаты австрийской армии объединились в Украинскую Галицкую армию, а к полякам на помощь пришла сформированная но Фракции армия под командованием Галлера. Польско-украинская война продолжалась до июля 1919 года, пока Западная Украина не перешла под управление Польши. Главе правительства ЗУНР Симону Петлюре была обещана военная помощь в борьбе с большевиками и наступавшей Красной армией.

В 1920 году началась советско-польская война, в которой Красная армия потерпела поражение, и Львов был захвачен польскими войсками. А 17 марта 1939 года вся Западная Украина по пакту Молотова — Риббентропа перешла в состав СССР. Во время фашистской оккупации Львов был переименован в Лемберг, многие улицы и площади города получили немецкие названия. На трамваях, на зданиях магазинов, кафе, ресторанов появились предостерегающие вывески: «Только для немцев».

В первые дни оккупации гитлеровцы уничтожили во Львове свыше пяти тысяч граждан, в том числе 250 учителей и 36 видных ученых, среди которых был почетный член многих академий, доктор физико-математических наук К. Бартель. В мрачных и зловещих казематах львовской цитадели было замучено, расстреляно и умерло от болезней, холода и голода более 140 тысяч советских военнопленных. За три года оккупации гитлеровцы вывезли в Германию 255 тысяч человек. Такова цена страшной войны только на примере Львовской области, где состоялись первые военные университеты конструктора-оружейника Калашникова.

К великому сожалению, память о М. Т. Калашникове ни в Стрые, ни во Львове официально не хранят. А ведь во Львове, которому в 2006 году исполнилось 750 лет, действует более сорока музеев. Город продолжает слыть перекрестком истории, на котором сходились и расходились пути самых разных народов, связанные с именами и наших великих предков, и современников. Среди них — князь Даниил Галицкий и Гришка Отрепьев, выдающаяся оперная певица Саломея Крушельницкая и скульптор позднего барокко Иоанн Георг Пинзель, писатель Иван Франко и музыкант Юрий Башмет…

Хочется верить, что пройдут годы безвременья и на Львовщине будут чтить память о гении мировой оружейно-конструкторской мысли Михаиле Тимофеевиче Калашникове, становление которого проходило в учебных мастерских и на танковом полигоне возле города Стрый.

Будучи подлинным патриотом Отечества, М. Т. Калашников близко к сердцу воспринял сложнейшие процессы, которые происходили в конце XX — начале XXI столетия в Украине, особенно в западной ее части. Он не мог принять то, что над Львовом и Стрыем взметнулось знамя национализма. Калашников остается искренним приверженцем единства братских славянских народов и, конечно, всегда был против всего, что его подтачивало и разрушало. Это определяет его крайне негативное отношение и к Степану Бандере — руководителю фашистских террористических банд в Западной Украине, и к гетману Ивану Мазепе, стремившемуся к отделению Украины от России, лавировавшему между Петром I и шведским королем Карлом XII, ступившим в конечном счете на путь предательства.

Несмотря на буйные политические ветры последних десятилетий, Калашников тепло отзывается о своей службе в Стрые:

«Я с благодарностью вспоминаю своего первого командира роты, сумевшего увидеть в угловатом, худеньком красноармейце наклонности к техническому творчеству. И не просто увидеть, но и создать условия для их развития».