Михаил Никитин - Воспоминания о революционном Новониколаевске (1904-1920 гг.)

Но местная контрреволюция знала, что повстанцы не сдались, скрываются на полях и опять готовятся к восстанию, потребовала из Новониколаевска вторичного выезда карательного отряда. Со звериной яростью влетел он в Верх-Ирмень, поставил на ноги всю местную агентуру, которая начала рыскать по полям, а каратели по их указанием производили облавы и обыски по селам в домах повстанцев. Они расстреляли тт. Половникова В. Г… Насонова В. А., испороли до полусмерти Шишкина П. Г., поймали Морозова Е. П., Кандикова С. Ф., Курушина И. А., Рядно В. А., Богданова Ф. М. и сапожника Петра Мистрюкова. Всех арестованных каратели прогнали пешком до с. Красного Яра для отправки на пароходе в Новониколаевскую тюрьму.

После отъезда карателей из села поп Федор Сапфиров в сговоре с кулаками сфабриковал протокол от имени собрания граждан села с требованием расстрела всех арестованных на месте, в Красном Яре. Получив такой протокол через кулака Цивелева В. В., начальник карательного отряда 2 сентября 1919 года дал команду расстрелять всех на красно-ярском кладбище. Каратели взяли с собой только одного из активных участников восстания Зотова Ф. А., крестьянина села Красный Яр, которого на пристани Атамановой Тулинской волости сняли с парохода и на кладбище изрубили шашками на куски.

Кулацкая дружина называлась «Дружиной святого креста». Она увеличивалась за счет сельских кулацких дружин.

Напуганные восстанием, колчаковцы и сельская буржуазия создали еще второй постоянно действующий кулацкий карательный отряд. Начальником отряда назначили Тищенко И. Т., помощниками его — И. Лапшина (сына бугринского купца) и верх-ирменского Петра Морякова. Новый карательный отряд состоял из добровольцев — кулацких сынков, которых привозили их отцы вместе с конем, седлом и торжественно передавали в отряд. Отряд именовался «Огненный меч золотых орлов».

Штаб отряда находился в доме Толстикова Д. И., а головорезы-каратели размещались в домах расстрелянных и скрывавшихся повстанцев-партизан. Все имущество партизан каратели разграбили, а скот, вплоть до кур, поели. Шестидесятилетнюю старуху Матрену Петровну Морозову каратель Петр Моряков ежедневно заставлял готовить ему пищу и за малейшее невыполнение его приказаний порол плетью. Дочь ее Вера Прокопьевна неоднократно арестовывалась и сидела в волостной тюрьме, подвергалась избиениям плетьми.

Произвол и другие зверства карателей, кулацкой дружины и милиции творились над бедняцко-середняцкими семьями и особенно над семьями расстрелянных и скрывавшихся участников восстания. Избили старика Петра Чекина за то, что его два сына — Илья и Степан — принимали активное участие в восстании, скрылись и ушли на Алтай в партизанский отряд Громова. Жена и дети Чекина И. П., выброшенные из дома, скитались по чужим избам, так как их дом подлежал сожжению. Такое же положение было и с семьей Кандикова С. Д.

В деревне Понькиной Горенкова А. Ф. от смерти спасла жена, пряча его в печи избы. Искалечен был Николай Волков, арестовали Епанчинцева А. С. и Фомина К. А., которых увезли на станцию Чик и там расстреляли.

Карательный отряд содержался за счет повстанческих сел и деревень, главным образом сел Верх-Ирмень, Плотниково, Понькино и Малого Чика. Население облагалось штрафами, поборами и грабилось, особенно бедняцко-середняцкая его часть, участвовавшая в восстании. За малейшее подозрение или невыполнение приказаний карателей подвергали штрафу натурой, отбирали лошадей, коров, птиц, имущество. На карателей работали бесплатно шорники, сапожники, пимокаты, портные и кузнецы.

Но недолго пришлось всей этой разбойничьей шайке господствовать. Красная Армия в стремительном наступлении разгромила в панике отступающие колчаковские полчища и интервентов.

Спешно эвакуировалась и местная буржуазия со своими семьями, родственниками, агентурой. Под прикрытием карателей нагрузили имуществом более ста крестьянских подвод, большинство подвод так и не было возвращено их хозяевам, и эти крестьяне-подводчики вернулись домой с одним кнутом в руках. Ко всему ужасу колчаковщины прибавилась еще эпидемия тифа, которая унесла много жизней, создала дополнительные страдания и мучения населению.

10—12 декабря 1919 года в Верх-Ирмень пришли части Красной Армии, которые крестьяне встретили с радостью, как своих избавителей. Многие повстанцы и вообще трудящиеся крестьяне нашей волости, сочувствующие Советской власти, были приняты в 35-ю дивизию Красной Армии, в составе которой пошли дальше на восток очищать Родину от колчаковской нечисти.