Рассел Миллер - Приключения Конан Дойла

В 1874 году тетка Артура Аннет пригласила его в Лондон на Рождество, и он провел там три восхитительные недели. Его поселили в студии Дика в Челси, и все братья отца развлекали мальчика как могли. С Диком он сходил в цирк, с Генри — в Хрустальный дворец на выставку динозавров, изготовленных в полный рост, а дядя Джеймс дважды водил его в театр. Сначала они отправились в “Лицеум”, посмотреть на Генри Ирвинга в “Гамлете”. “Спектакль идет уже три месяца, — писал Артур матери, — но в театре столько народу, что не продохнуть, все хотят видеть, как играет Ирвинг. Он очень молод и худощав, глаза темные, проникновенные, играет поразительно”. Затем пошли в “Хеймаркет” на пьесу Тома Тэйлора “Наш американский кузен” — именно ее смотрел Авраам Линкольн 14 апреля 1865 года в вашингтонском театре, когда и получил пулю в голову.

Суета и блеск театров Вест-Энда произвели огромное впечатление на Артура, привыкшего к строгой размеренности Стоунихерста. Он посетил Вестминстерское аббатство, собор Святого Павла и Музей восковых фигур мадам Тюссо (матери написал, что особенно его порадовал зал знаменитых преступников), а также Тауэр, где долго разглядывал всевозможное оружие и разнообразные орудия пыток, применявшихся в Средние века.

В свой последний год в Стоунихерсте Артур редактировал школьный журнал, а помимо того у него обнаружился талант рассказчика, что завоевало ему бешеную популярность у младших ребят. Жуткие, леденящие душу истории с продолжением он мог растягивать сколь угодно долго, поддерживая интерес к сюжету тем, что каждый эпизод не только имел логическое завершение, но и служил началом новому захватывающему повороту событий.

Фантазию автора подогревали щедрые подношения благодарных слушателей — куски пирога, яблоки. Происходило это таким образом: “В свободные часы после занятий, каким-нибудь ветреным сырым вечером я взбирался на стол, а моя юная аудитория рассаживалась на полу, уперев подбородки в ладошки. Глухим, напряженным голосом я повествовал о невзгодах своих героев. Из недели в неделю эти страдальцы сражались, боролись и преодолевали кошмарные препятствия, дабы развлечь сей маленький кружок… Иногда я намертво застревал в самой критической точке, и сдвинуть меня с нее могло только что-нибудь очень вкусное. Дойдя, например, до “безжалостно ухватив левой рукой прядь блестящих длинных волос, он уже занес правую, с ужасным окровавленным ножом, над ее головой, когда…” или “медленно-медленно дверь отворилась, глаза подлого маркиза расширились от ужаса, и он увидел…” — да, дойдя до этого, я понимал, что слушатели в моей власти”.

Несмотря на постоянную переписку с матерью, он плохо представлял себе, что происходит дома. Так, в мае 1875-го он признается, что “был поражен”, узнав, что старшая сестра Аннет уехала в Португалию, где получила место гувернантки. “А когда же она вернется?” — грустно спрашивает он и затем интересуется, говорит ли уже маленький Иннес и как выглядит сестренка Ида? Джейн Аделаида Роуз (Ида), восьмой ребенок Мэри, родилась 16 марта 1875 года. А в приписке просит, чтобы Лотти написала ему немедля. “Хотя, — иронически добавляет он, — конечно, никогда не надо откладывать на завтра то, что можно отложить на послезавтра”.

В апреле 1875 года Артур вместе с тринадцатью другими учениками ездил в Лондон на вступительные экзамены в университет. Результаты пришли в Стоунихерст в июле. Запершись у себя в кабинете, ректор, его высокопреподобие Эдвард Игнациус Пурбрик, долго изучал их сам, в то время как толпа кандидатов и их друзей нервно ожидала снаружи. Наконец, не вынеся более неизвестности, все они ворвались в коридор и, невзирая на негодование префектов-наставников, поднялись наверх, где принялись вопить и галдеть под дверью преподобного.

Но вот двери открыли, и они увидели за столом ректора, который радостно потрясал над головой листами с оценками. То был добрый знак, и мальчики стали кидать вверх платки, издавая победные кличи. Когда спокойствие было все же восстановлено, старенький седовласый префект, отвечавший за успеваемость, взобрался на скамеечку, откуда и провозгласил, что из четырнадцати претендентов тринадцать успешно выдержали экзамены — лучший результат за всю историю школы. Артур, ко всеобщему удивлению, сдал на отлично. “Мне едва дыру не протерли, столько раз хлопали по плечу. А потом даже пронесли почетным кругом по игровой площадке”.

На семейном совете было решено, что, прежде чем приступить к учебе в Лондонском университете, Артур поедет в Австрию и проведет год в “Стелла Матутина”, знаменитом иезуитском колледже в местечке Фельдкирх, с двоякой целью — усовершенствовать свой немецкий и расширить академические познания. По дороге в Фельдкирх он заехал в Лондон, где повидал тетушку и дядьев, а заодно поклонился могиле Маколея в Вестминстерском аббатстве.