Бен Мезрич: Миллиардеры поневоле. Альтернативная история создания Facebook

Как раз об этом Эдуардо вещал обступившим его приятелям — к любовной теме разговор возвращался снова и снова, поскольку она была близка всем без исключения его участникам.

— Не то чтобы парням моего типа нравились только восточные девушки, — рассуждал он, понемногу отхлебывая пунш. — Просто девушкам из Азии нравятся парни вроде меня. Значит, чтобы с большей вероятностью заполучить лучший из возможных вариантов, мне приходится закидывать удочку в тот пруд, где водятся особи, которые скорее клюнут на мою наживку.

Слушатели кивали, соглашаясь с логикой Эдуардо. Иной раз они развивали из этого простенького уравнения гораздо более сложные построения, призванные разъяснить причудливую природу притяжения между еврейскими парнями и азиатскими девушками, но сейчас предпочли не мудрствовать — видимо, из-за музыки, которая била из колонок с такой мощью, что проследить за сколько-нибудь сложной мыслью было невозможно.

— Но в настоящий момент мой пруд что-то пересох, — закончил Эдуардо и со вздохом посмотрел в сторону девчонки в юбке и легинсах.

Его слова встретили с полным пониманием, хотя было ясно, что никто из озабоченной компании вот так сразу не кинется искать выход из этой печальной ситуации. Пухлый коротышка, стоявший справа от Эдуардо, играл за университетскую шахматную сборную и свободно говорил на шести языках, но ни то ни другое не облегчало ему общения с девушками. Следующий за ним парень рисовал комиксы для «Гарвард кримсон» [7] The Harvard Crimson, старейшая и более «солидная» из двух гарвардских университетских газет, издается с 1873 года. и проводил большую часть свободного времени за ролевыми компьютерными играми в комнате отдыха над столовой Леверетт-Хауса. [8] Самое большое в Гарварде общежитие для старшекурсников. Сосед художника по общежитию ростом был выше шести футов, но почему-то, вместо того чтобы играть в баскетбол, в своей частной школе занимался фехтованием. Парень великолепно владел шпагой, но при знакомстве с девушками толку от этого искусства не было. Вот если бы пираты восемнадцатого столетия вдруг напали на комнату, населенную красавицами-студентками, тогда бы он, конечно, себя показал! А так… до него никому не было дела.

Четвертый парень, к которому Эдуардо стоял лицом, тоже фехтовал — в Эксетере, [9] Phillips Exeter Academy, одна из самых престижных школ-интернатов, находится в городке Эксетер, штат Нью-Хэмпшир. — но сложен был иначе, чем его длинный коллега-шпажист. Фигурой он скорее походил на нескладного Эдуардо, но его конечности были все-таки более пропорциональны по отношению к стройной и даже спортивной фигуре. Он носил длинные спортивные шорты и сандалии на босу ногу. У него был крупный нос, густые светло-каштановые кудри и голубые глаза. В глазах читалась хитрость и жизнерадостность — но больше никаких человеческих проявлений рассмотреть не получалось. Его узкое лицо не выражало ровным счетом ничего. В осанке, да и во всем его облике сквозила болезненная неловкость — даже во время приятельского трепа в привычных стенах своего братства он выглядел наглухо замкнувшимся в себе.

Парня звали Марк Цукерберг, он учился на втором курсе. Хотя Эдуардо частенько встречал его на тусовках в Альфа-Эпсилон-Пи и, как минимум, однажды на вечеринке для кандидатов в «Фениксе», с Марком он был едва знаком. Зато весьма о нем наслышан. Марк изучал компьютерные науки и жил в Кёркланд-Хаусе. Вырос он в тихом городке Доббс-Ферри, штат Нью-Йорк, в семье зубного врача и психиатра. В старших классах Марк, по слухам, преуспел в хакерстве — так ловко взламывал компьютеры, что даже попал на заметку ФБР. Попал или не попал, но Марк определенно был компьютерным гением. В Эксетере он прославился после того, как, отточив мастерство на создании компьютерного варианта настольной игры «Риск», на пару с приятелем написал Synapse — программку для MP3-плееров, благодаря которой можно было «научить» компьютер составлять плей-листы в соответствии со вкусами его владельца. Не успел Марк выложить Synapse в Сеть для бесплатного скачивания, как на него посыпались предложения от ведущих компаний продать им программу. Поговаривают, что Microsoft приглашала его на работу, суля зарплату не то в один, не то в два миллиона долларов, но Марк отказался.

Эдуардо мало смыслил в компьютерах и еще меньше — в хакерстве, но его, как выходца из семьи бизнесменов, восхищала — и повергала в ужас — одна мысль о том, что кто-то запросто пренебрег миллионом, а может, даже двумя. Это удивило Эдуардо в Марке даже больше, чем его неловкость. Удивило — и убедило в его гениальности. За программой Synapse, уже в Гарварде, последовало создание сайта под названием Course Match — с его помощью студенты могли узнавать, кто на какой курс записался. Сам Эдуардо пользовался этой прогой всего несколько раз, в основном чтобы побольше выведать о мельком виденных в столовой красотках. В целом сайт оказался удачным и пользовался популярностью. Весь кампус оценил Course Match — но не его творца.