Альберт Кессельринг - Люфтваффе - триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

Планом предусматривалось, что Роммель, обладавший большим опытом ведения боевых действий в пустыне, нанесет мощный удар по британской 8-й армии одновременно с наступлением других частей наших войск на позиции группировки Эйзенхауэра. 22 февраля 1943 года я имел длительную беседу с Роммелем в его боевом штабе неподалеку от Кассерина и обнаружил, что он находится в подавленном состоянии. Казалось, что он не проникся ощущением важности стоящей перед ним задачи и не очень верил в успех предстоящей операции. Меня особенно поразило его плохо скрываемое стремление как можно Скорее и с как можно меньшими потерями Отойти назад к южным оборонительным рубежам, где с начала февраля войсками командовал маршал Мессе. Явная апатия Роммеля свидетельствовала о его нежелании или неспособности понять значение проводившегося в тот момент рейда в направлении Тебессы. Мой разговор с командующим 5-й танковой армией, которому я приказал встретить меня на аэродроме, понравился мне еще меньше. Он был очень односторонним и в конце концов привел к тому, что я, еще раз оценив ситуацию в моем штабе во Фраскати, отдал войскам, продвигавшимся в направлении Тебессы, приказ отойти назад.

Учитывая упрямство обоих командующих армиями – Роммеля и фон Арнима, – я ввел в действие новую схему командования и управления войсками, надеясь, что таким образом создал наиболее благоприятные предварительные условия для наступления Роммеля против 8-й армии. Я нарочно решил воздержаться от вмешательства в его план операции, чтобы позволить ему почувствовать свою независимость. Из двух вариантов, выработанных к тому времени, Роммель выбрал тот, который предусматривал рейд большими силами по гористой местности. Этот вариант был основой его собственного плана – прикомандированный к штабу 5-й танковой армии генерал Зиглер, заместитель фон Арнима, предлагал атаковать противника поблизости от побережья. У обоих замыслов имелись свои плюсы и минусы. Каждый мог и должен был привести к успеху, если бы осуществлялся толково и был неожиданным для противника.

К сожалению, добиться эффекта неожиданности не удалось. Поняв, что войска Монтгомери готовы отразить его удар, Роммель совершенно обоснованно прекратил наступление. Выяснять, кто в той ситуации был прав, а кто виноват, бесполезно, поскольку возможность предательства, о которой мне говорили тогда, теперь, судя по тому, о чем мне довелось прочитать после войны, представляется мне вполне реальной. Если все и в самом деле было так, то командующего итальянскими сухопутными войсками Мессе следует считать соучастником предательства адмирала Маугери из военно-морских сил.

Начиная с середины февраля все наши попытки наступательных операций (в том числе в направлении Тебессы и Мединина) не принесли нам успеха, на который мы рассчитывали. О том, что возможность одержать стратегическую победу над противником существовала, говорят огромные трудности, с которыми столкнулась группировка вторжения. Успехи же тактического характера не могли переломить общий ход военных действий. Наступление 1-й германо-итальянской танковой армии на Мединин дорого обошлось скорее партнерам по Оси, нежели противнику, и сделало очевидной слабость нашего командования и боевых частей. Мне стало ясно, что войска Оси утратили инициативу. Было ясно, что группе армий, за действия которой отвечал новый командующий, фон Арним, придется отступить и окончательно перейти к обороне.

В начале марта 1943 года Роммель получил давно заслуженный отпуск и уехал из Туниса. Я с радостью рекомендовал его в кавалеры Рыцарского креста с бриллиантами, но, к сожалению, мои усилия, направленные на то, чтобы заслуги этого доблестного солдата были отмечены высшей итальянской наградой, ни к чему не привели.

Шансы на успешную оборону «тунисской крепости» были не так уж малы при условии, что нам удалось бы не допустить соединения двух группировок альянса и координации действий их авиации. Наш правый фланг удерживали опытные германские войска, занимавшие хорошо укрепленные и оборудованные позиции. Левый фланг нашей обороны также проходил по местности, хорошо укрепленной на большую глубину. Части группировки Оси, расположившиеся в центральной зоне защитных порядков, были гораздо слабее, поскольку на отдельных участках там держали оборону одни итальянцы. Даже при том, что стоявшие там части и соединения, такие, как дивизия «Центауро» и бригада «Империал и», по итальянским меркам представляли собой первоклассные войска, будучи предоставленными сами себе, они были не в состоянии сдержать наступление альянса. Если бы у нас не было в резерве трех германских моторизованных дивизий (10-й, 21-й и 15-й танковой), нам бы ничего не оставалось, как, стараясь избегать прямых столкновений с противником, отступить на заранее намеченные, но еще не приведенные в должное состояние позиции в районе «линии Энфи-давилля». Это было бы реализацией любимой идеи Роммеля. Преимущества этого маневра были очевидными: длинный фланг, проходящий параллельно линии побережья, был бы сжат, а уменьшение длины защитных рубежей помогло бы нам укрепить оборону, сделав ее глубоко эшелонированной, и тем самым в определенной степени компенсировать слабость наших защитных порядков, прикрывающих порт Тунис.