Кирилл Мерецков - На службе народу

Наступил октябрь 1921 года - срок выпуска слушателей. Это был первый массовый выпуск академии. Перед этим мы держали государственный экзамен, выполняя три задания. Первое касалось одной из существенных проблем военного искусства - единства мысли и воли в стратегии и тактике. На доклад выпускнику отводилось 45 минут. Каждая лишняя минута вызывала снижение оценки. Уложиться же было не просто, если учесть солидные размеры задания и объем листов приложений. Отличная отметка вдохновила меня перед сдачей следующего задания. Эта вторая тема носила исторический характер. Мне достались два сражения: Лютценское (Гросс-Гёршенское) и Бауценское. 20 апреля (2 мая) 1813 года под саксонским городом Лютценом Наполеон I нанес поражение русско-прусской союзнической армии под командованием П. X. Витгенштейна, бездарно руководившего после кончины М. И. Кутузова боевыми операциями. Под Бауценом на Шпрее 8-9 (20-21) мая 1813 года Наполеон снова разбил союзническую армию. От меня требовалось не только дать всесторонний анализ обоих сражений, но и сопоставить оперативное мышление полководцев. Этот экзамен я сдал на "хорошо", получив замечание от самого председателя комиссии В. ф. Новицкого из-за того, что у меня в отчетном материале по вине машинистки была допущена опечатка. Профессор строго выговаривал мне за небрежность, непозволительную для офицера Генерального штаба.

На "хорошо" я сдал и третью тему, посвященную операции в масштабе армии. В ее основу был положен опыт боевых действий в годы первой мировой войны. До практического использования на экзаменах опыта нашей гражданской войны мы еще не дошли. Однако даже от разработки предложенной мне темы, достаточно актуальной, польза была, конечно, немалая.

В связи с окончанием академии группой слушателей был организован торжественный вечер. Праздничные подарки получили не только выпускники, но и их семьи. А затем мы разъехались по местам новой службы с назначением в кармане и горячими замыслами в голове, полные неуемной энергии и желания приложить свои знания на поприще создания кадровой Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

НАВСЕГДА В РККА

Реформа

У Николая Каширина. - Год 23-й. - Дискуссия о реформе. - Знакомые места. Что такое "мобилизационный план"? - Горбатов, Перемытое, Ворошилов, Фрунзе... - Путь Базилевича.

Меня аттестовали по окончании академии на должность командира бригады. Проведя месяц в отпуске, я попал затем в Петроград, в Отдельную учебную бригаду. Работа в ней считалась очень важной. Тем не менее М. Н. Тухачевский не согласился с этим назначением. Он сказал, что считает более целесообразным использовать 24-летнего комбрига как бывшего кавалериста в кавалерии и повел переговоры с Главнокомандующим С. С. Каменевым об отправке меня в Западный (Белорусский) военный округ. Поскольку до января 1922 года я находился в распоряжении штаба РККА, высшее начальство не возражало, и я уехал на запад.

В то время Белоруссия еще не вошла вместе с РСФСР в одно союзное государство. Как известно, СССР был создан в декабре 1922 года. Однако военный союз между советскими республиками предшествовал государственному. Он был порожден гражданской войной, служил делу совместной защиты Советской России, Украины, Белоруссии и Закавказья от империалистической агрессии и явился в дальнейшем одной из предпосылок их объединения в СССР. Что касается западной границы, то укрепление ее было одной из неотложных задач. Вот почему я оценил свое новое назначение как самое боевое и очень нужное.

В Белоруссии передо мною поставили задачу сформировать и возглавить штаб кавалерийского корпуса. Это нелегкое дело, если учесть, что штаб должен состоять из опытных и знающих работников. В течение двух с лишним месяцев срочно комплектовались кадры, отбиралась материальная часть. Но потом выяснилось, что торопиться с формированием штаба кавкорпуса было незачем, так как в Белоруссию прибыл штаб корпуса, которым командовал известный герой гражданской войны Н. Д. Каширин. Поэтому я был назначен начальником штаба 1-й Томской Сибирской кавалерийской дивизии.

Поскольку с Н. Д. Кашириным я прослужил вместе довольно значительное время, хочу сказать о нем несколько слов. От своего брата Ивана, тоже героя гражданской войны, Николай Каширин отличался отсутствием наклонности к щегольству, строгостью поведения и чуть более сухим характером. Это был человек беспредельной преданности делу Советской власти, подтянутый, организованный, вдумчивый руководитель войск. Один из предков Кашириных был в XVIII веке участником крестьянской войны во главе с Пугачевым. Отец Николая и Ивана, хоть он и служил казачьим атаманом в одной из приуральских станиц, слыл у властей неблагонадежным. В марте 1918 года братья Каширины создали первую советскую казачью сотню на Южном Урале и выступили против дутовцев. Летом того же года Оренбургский отряд Николая, партизанская бригада Ивана и 1-й Уральский полк В. К. Блюхера сливаются в Южно-Уральскую армию, которой командовали Н. Каширин и Блюхер. Она пробилась через белогвардейско-чехословацкий фронт и соединилась с Красной Армией, после чего повернула на восток и освобождала Урал и Сибирь от колчаковцев. Во всех этих боях Николай Дмитриевич проявил себя с наилучшей стороны. Понятно, что он пользовался теперь большим авторитетом и заслуженным уважением.