Артур Прокопчук - ГРУЗИНСКАЯ РАПСОДИЯ in blue

Я и раньше любил оперное пение, но Жора оказался не только певцом, разбирающимся в вокале, но и знающим много из того, что выходило за пределы собственно голоса. Он много читал, давал мне книги по истории итальянской оперы, демонстрировал особенности вокальной техники и так увлек меня своим темпераментным и восторженным отношением к музыке, что я неожиданно для себя запел. И еще он любил джаз, что для меня было окончательным аргументом в его пользу. Он обожал Гершвина, знал наизусть его "Порги и Бесс", а я наслаждался "Голубой рапсодией" в исполнении Бени Гудмана. Много позже Жора станет одним из первых в Советском Союзе исполнителей партии Порги в этой джазовой опере.

Грузия готовилась принимать в Тбилиси "Х-ый международный конгресс виноградарей и виноделов", и к этому событию было выстроено новое здание Института виноградарства и виноделия в Дигоми (пригород Тбилиси) и отпущены немалые средства для развития научно-технической базы института. А я жил в Дигомском массиве и проезжал мимо этого нового института каждый день. Кто-то нашел "единственного специалиста" в области оптических исследований в нашем институте, кто я не знаю. Но через небольшое время я уже подписал какие-то бумаги с кем-то из винодельческого руководства, и началась моя вторая, "подпольная жизнь", в которой появились и деньги, и дармовые вина и коньяки. Словом началась новая страница моей биографии. Добавлю к этому — совместительство (работа на двух и более работах) в СССР тогда преследовалось по закону. В СССР, но не в Грузии, даже это здесь было по другому.

Мне было удобно после работы, по дороге домой в Дигоми, просить шофера автобуса ("здесь остановки нет, а мне, пожалуйста…") притормозить напротив входа в Институт виноделия, небрежно, по-тбилисски, выпрыгнуть из него, подняться к розарию перед главным входом и погрузиться в мир новых, закупленных за валюту, ожидающих меня приборов, прибывающих в исследовательскую лабораторию отдела коньяков. Я устанавливал, налаживал, юстировал инфракрасные спектрометры, спектрофотометры, хроматографические установки и многое другое, уже всего не упомню. Переводил на русский язык, который тогда был необходимым атрибутом всех научных сотрудников, технические описания, разрабатывал методики измерения, обучал виноделов работе на оптических приборах и часто брал "работу на дом", пробы старых коньяков из библиотеки вин института… Не все еще из заказанного нового оборудования пришло в институт виноградарства, а в моем Институте кибернетики, в отделе у химиков, мы давно отладили исследования электронных спектров сложных молекул, анализировали ароматические углеводороды из предполагаемого Норийского нефтяного месторождения, так что "сам Бог велел" нам потом, после записи спектров поглощения сложных спиртов или дубильных веществ, дегустировать "материал" длительной выдержки для изготовления марочных коньяков.

В "винной библиотеке" Института виноградарства хранились коньяки со дня основания коньячного производства на территории Российской империи.

К слову, не русский купец и предприниматель Шустов, а Георгий Болквадзе, известный промышленник и меценат, начал промышленное производство коньяков в Российской имерии, в 1865 году (коньяк Шустова появился в России в 1899 году), когда открыл в Кутаиси завод, единственный в то время в Закавказье, а значит и в России. Большое количество аборигенных сортов винограда позволили Георгию Болквадзе создавать уникальные образцы коньяков. Высочайшее качество продукции Болквадзе было удостоено огромного количества международных наград, а грузинские коньяки оценили самые взыскательные пользователи этого напитка во всем мире.

В 1881 году открывает коньячный завод в Тбилиси Давид Сараджишвили, с маркой которого тбилисский коньяк производится и продается до сих пор.

С грузинским коньяком связана интересная история. В 1945 году во время Ялтинской конференции руководителей трех держав — Великобритании, СССР и США, — на дегустации спиртных напитков, организованной Сталиным, наибольшей похвалы удостоился грузинский коньяк "Энисели", который по своему отменному качеству превосходил многие знаменитые французские коньяки. За этот успех создатель коньяка "Энисели" Вахтанг Цицишвили в 1946 г. был удостоен Сталинской премии. А Уинстон Черчилль в 1949 году, в связи со своим 75-летием, получил от Сталина в подарок 75 бутылок коньяка "Энисели".

В ответном письме с благодарностью за коньяк, сэр Уинстон Черчилль ответил Сталину: — "Жаль, что мне не сто лет!"