Святослав Логинов: Крыса пришла

Единственным способом борьбы оставалась мышебойка, когда-то изничтожившая реинкарнацию старой крысы. В использовании этого орудия убийства имелись свои хитрости. Ловкие мышки съедали приманку так аккуратно, что мышебойка не срабатывала и оставалась стоять пустая, хотя и настороженная. Эту проблему я решил радикально. Стальной крючок с приманкой не зацеплялся ни за что, кроме самой приманки. Проволочина, прижимающая ударную скобу, тоже втыкается в приманку, минуя крючок. Теперь, если приманка будет съедена, капканчик сработает наверняка. Разумеется, ни бесплатный сыр, ни колбаска, давления пружины сдержать не могут. В качестве приманки берётся сухая корочка хлеба, которую слегка сдобрили нерафинированным подсолнечным маслом. Лакомство это для всякого грызуна желанней любого сыра.

Но вот беда, любовно снаряженный механизм не приносил удачи. Два, а то и три раза за ночь раздавался звонкий щелчок, означавший, что мышебойка сработала впустую, а проклятая крыса уходила, унося промасленный кусочек хлеба.

Тем не менее, всякое упорство бывает вознаграждено. Однажды вслед за холостым щелчком раздался громкий писк, а затем непонятное бряканье. Я заполошно вскочил, врубил свет и увидал дивное зрелище. По кухне металась крыса, а на хвосте её болталась, брякая, мышебойка.

Покуда я хватал полено, крыса ворвалась в комнату и, оборвав кончик хвоста, ушла под кровать.

Строго говоря, никакой кровати у меня в деревне нет. Есть пружинный матрац, лежащий на двух досочках. Досочки нужны, чтобы между матрацем и полом оставалась щель, иначе матрац будет сыреть, а то и заплесневеет. Вот в эту щель и ушла увечная крыса.

Вооружившись старой калошей, я подошёл к матрацу и резко поднял его.

Крысиное гнездо представляет собой чрезвычайно неаппетитное зрелище. Вдвойне противно сознавать, что оно находилось в каких-нибудь пятнадцати сантиметрах от моего тела. Когда я ложился спать, присоседившиеся крысы грелись моим теплом. Причём продолжалось это довольно долго, во всяком случае, крысиха успела вывести детёнышей.

Взрослые крысы от ударов калошей благополучно увернулись, а вот кинувшихся врассыпную крысенят я поубивал немедленно — забраться в щель под плинтусом сумел лишь один.

Затем мне пришлось среди ночи убирать мусор и убитых крысят (пять штук!), а следом мыть пол и перетряхивать постель. О судьбе сбежавших я старался не думать. Они напомнили о себе сами. Уже под утро, когда в комнате стало почти светло, я был разбужен не шумом даже, а движением. Через комнату, не скрываясь, бежала бесхвостая крыса. В зубах она тащила детёныша — последнего из всего выводка.

Я схватил верную калошу, но крыса-мать выпустила детёныша и, увернувшись от удара, ушла в кухню, где выловить её среди дров и кухонной мебели было практически невозможно. А крысёнок, обратившись в крошечный пушистый шарик, укатился под плинтус. Я и не знал, что там имеется подходящая щёлка.

Однако незваным гостям недолго оставалось разбойничать в моём доме. Уже миновала средина октября, я собирался в город. Урожай был собран и закопан в яму, облицованную кирпичом. Добраться туда крысы не могли. Всё, что было в доме съедобного, я распихал по железным и стеклянным банкам или сложил в пятидесятилитровый молочный бидон и накрепко задраил его. В доме стало голодно, лишь корочка, заряженная в мышебойку, дразнила нюх ароматом подсолнечного масла. В ближайшую ночь крысюк сунулся глупой головой в капкан и был убит. А ещё через день нашла свой конец и бесхвостая мать семейства.

Можно было праздновать победу, тем более что выпал снег, и деревенский период жизни заканчивался. Лишь одно портило ощущение триумфа: где-то под полом прятался последний ещё живой крысёнок. Впрочем, у него не было ни единого шанса уцелеть.

И лишь покинув дом и сидя в поезде, я осознал, в какую ловушку попал.

Семья крыс жила у меня под матрацем. Они кормились с моего стола и грелись моим теплом. Они называли меня Большим Тёплым Братом. А потом Большой Тёплый Брат обернулся чудовищем, разрушил их жилище, убил мать и отца, без тени жалости истребил малолетних братьев и сестёр, а самого младшего цинично бросил на верную смерть. Всякий, прочитавший хотя бы один роман-фэнтези, скажет, что случится дальше. Назло судьбе крысёнок выживет, вырастет и станет мстителем. Незавидная судьба ожидает того, кто некогда назывался Большим Тёплым Братом.

Старая Крыса усмехалась, глядя с небес на завязку романа.