Анастас Микоян - Так было

Председатель губисполкома объявляет губернский съезд открытым. Где-то наверху духовой оркестр мощно грянул "Интернационал". Люди встают. Потом председатель говорит о тех, кто погиб, кого нет сегодня с нами. И в зале звучит "Вы жертвою пали..."

Первый на съезде - доклад губкома "О текущем моменте".

Чувствуя приподнятую атмосферу, я понимаю, что должен держаться на заданной торжественным открытием ноте и вместе с тем говорить просто, доступно для малограмотного рабочего и неграмотного крестьянина - словом, должен "зажечь массы".

Подхожу к самому краю сцены и запросто, доверительно обращаюсь к делегатам: "За последнее время приходится довольно часто менять содержание доклада о текущем моменте. Если раньше нужно было агитировать за Советскую власть, то теперь нет таких рабочих или крестьян, которые бы выступали против идей Советской власти. Если недавно страна была окружена десятками фронтов и мы были как бы в кольце, то сейчас по всей территории восстановлена Россия рабочая и крестьянская. Если еще недавно капиталистические государства не верили, что большевики удержатся, то теперь они стали понимать, что большевиков не так-то легко подавить даже силой".

Затем говорю о том, что особенно всех волнует: "Если бы могли хорошо кормить рабочих, мы смогли бы увеличить производство на сто и больше процентов. Те заводы, где рабочие получают ударный паек (хотя и этот паек скудный!), производят часто на 50, а то и на 100 процентов больше.

Поэтому первое условие восстановления нашей промышленности и преодоления голода - это восстановление крестьянского сельского хозяйства. Вот эта ближайшая связь между сельским хозяйством и промышленным производством и заставляет нас направить сейчас максимум усилий на этот фронт".

Все мы работали тогда, что называется, от зари до зари, а частенько приходилось трудиться и "после зари". Этого требовали неотложные дела, время, в которое мы жили.

Приходилось ежедневно встречаться с десятками людей, вести телефонные разговоры, присутствовать на всевозможных заседаниях и совещаниях, рассылать циркулярные письма.

Тогда ведь радио не было, телефонная и почтовая связь (в особенности с периферией) сильно хромала. Циркуляры писали почти по каждому злободневному вопросу: о работе посевкомов, о проведении сплава леса, о помощи семьям красноармейцев в засеве их полей, о подготовительной кампании и ходе выборов в Городской и Сормовский Советы, о ходе посевной и уборочной кампаний, о привлечении крестьян для работы в РКИ, о помощи огородным коммунам рабочих и т.п. Составление циркуляров требовало уйму времени; писали мы главным образом по вечерам, а то и ночью.

Тысячи забот сваливались на наши головы буквально каждый день, с утра до ночи - то в губкоме, то в районах, на заводах, на собраниях, на различных заседаниях.

В филармонии я бывал, но не на концертах: обычно там проходили общие собрания коммунистов Городского района. Доводилось бывать и в драматическом театре, но не на спектаклях: там проводились более крупные собрания, губернского, так сказать, масштаба - съезды, конференции.

Чем же мы занимались в те редкие вечера, когда не было никаких заседаний и собраний? Конечно же работой: писали статьи в "Нижегородскую коммуну", обдумывали планы и тезисы предстоящих докладов и выступлений. Проводили беседы с кем-нибудь из приезжавших в Нижний уездных работников. Часок-другой вырывали на чтение.

Пожалуй, здесь уместно рассказать, как вообще мы жили в те годы, как был организован наш быт.

Глава 11. Приезд Ашхен

Примерно через месяц после приезда в Нижний мне дали комнату в квартире бывшего нижегородского губернатора, где к тому времени жили еще пять работников губкома и губисполкома, занимавшие по комнате. Только у секретаря губисполкома Троицкого, имевшего троих детей, было две комнаты.

Должен сказать, что, несмотря на тесноту, у нас ни разу не возникало никаких конфликтов. Объяснялось это, видимо, тем, что каждый занимался своим делом. Мы много работали, жили дружно. Да и женщины подобрались у нас достаточно культурные и выдержанные. Они жили нашими общими интересами: в их лице мы имели подлинных друзей, товарищей.

Вкоре я вызвал с Кавказа Ашхен. Мы давно любили друг друга и собирались пожениться. Она приехала вместе со своим младшим братом Гаем, который тогда еще не окончил гимназию. По моему совету он поступил работать на Сормовский завод, а через год начал учиться в Свердловском университете в Москве.