Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

Весь свой роман Шолохов посвятил духовным поискам Григория Мелехова. Как же можно говорить, что «состояние разума» не имеет значения для писателя! Поиски Григория все время заводят его в тупик, но это не означает отсутствия интереса к ходу его мысли, это означает размышление художника над бессилием мысли своего героя, неспособного решить большие исторические и моральные проблемы. Темнота Григория – его глубочайшая трагедия. Об этом говорит автор, оплакивая своего героя каждый раз, когда тот делает неверный шаг навстречу своей гибели. Это еще одно опровержение тому, что трагедия Григория – трагедия, пришедшая «извне». Она показана Шолоховым как социально-психологическая трагедия, и темнота сыграла в ней немалую роль.

Э. Мучник пишет: «Тихий Дон» – книга о людях, но как человек чувствует или думает, как он растет, какие концепции формируют его разум и чувства, занимает Шолохова гораздо меньше, чем что люди думают, что правильно для них думать и что правильно чувствовать» [40].

Писатель социалистического реализма, Шолохов показывает не только как люди думают, но и что они думают и почему они так думают. Шолохов в масштабах эпопеи исследует все истоки мыслей Григория, каждую черточку в его психологии, давая ее увеличенное изображение в психологии масс, в характерах наиболее резко олицетворяющих ее типов. Все усилия Шолохова сосредоточены на том, чтобы выяснить, откуда берутся те или иные представления Григория. Нечеткие позиции Григория четко показаны то в таком типе, как Изварин, то в таком, как Подтелков, и, наконец, некоторые наклонности Григория в законченной форме нашли выражение даже в бандите Фомине.

«Мучительные его размышления окончились ничем», – говорит Мучник. Да, у Григория нет веры, нет убеждений, за которые он пошел бы без оглядки. Мозг его устал, изнемог. Все это свидетельствует о том, что Шолохов очень внимательно проследил, как Григорий искал. Но его интересует и другая сторона этих поисков. Григорий не нашел, что думать. И это обернулось для него трагедией. Человеку нужны большие убеждения, ему важно знать, «что будет правильным думать». Ведь трагедия Григория не в том, что он просто устал, просто надоело ему воевать. Она в том, что в конце уже никакая идея не зажигает его, не дает ему силы. Ему не за что бороться. Последнее время он бился за самого себя. В этом он не нашел смысла жизни, но он не нашел и большого убеждения, своей идеи. Как же можно писать, что «убеждения» Григория «не имеют значения» для Шолохова!

Интересно, что само понятие «мысль», «сознание» зарубежные критики обычно сводят к одному – к «спорам с самим собой». Они стараются уверить читателей, что советская литература, и в частности Шолохов, утратили замечательное качество русской литературы XIX века, ее «поэзию споров», интеллектуальность. Э. Мучник заявляет: «Именно в области сознания, в роли умственных дебатов героев и автора с самим собой обнаруживается основная разница между реализмом Толстого и Шолохова» [41].

Безусловно, мышление толстовских Болконского и Безухова и мышление Григория Мелехова – это разные типы мышления. Сопоставление Э. Мучник не просто логически невыдержанно. Естественно, что нельзя сравнивать рафинированных, образованных князя Болконского и графа Безухова с неграмотным казаком Григорием Мелеховым. Но в этом противопоставлении Мучник есть определенная цель – унизить шолоховских героев. Для нее они не только простые люди, но примитивные, недалекие. У героев из народа Шолохова свои взгляды на жизнь, свое миросозерцание. Они не проявляются в философствовании, как у Болконского и Безухова. Шолоховские герои не склонны к нему (кстати, склонность к философии резко выражена у героев из народа Горького). Миросозерцание народа у Шолохова выражает себя по-другому: часто в юмористических замечаниях, вскрывающих глубокий смысл, в метких пословицах, афоризмах, в повседневных бытовых рассуждениях. В них раскрывается народная мудрость, личные взгляды каждого на вещи. Одни взгляды у Пантелея Прокофьевича. Он считает, что главное – жить по принципу: тащи все в дом. Исходя из этого, он смекает, как поступать в разных случаях, хитрит, определяет свое поведение в отношении к красным. Иной ход мысли у Григория. Он хочет знать свою стезю и с этих позиций осмысляет происходящее. Мишка Кошевой тоже по-своему рассуждает о жизни, определяет свое отношение к народу.

Буржуазные критики часто противопоставляют яркую натуру Григория Мишке Кошевому, видя в нем «посредственность». Д. Стюарт считает его «пошлым фатом», Мучник – «скучным», «грубым». Все это потому, что у Мишки меньше «споров с самим собой», чем у Григория. Его уверенность в целях революции расценивается как «самодовольство» и «жестокость». По словам Мучник, Кошевой – идеал, которого «требовал жестокий век, хладнокровный, твердый характер» [42].