Виктор Петелин - Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

В этом высказывании обнаруживается полное непонимание характера Григория и его трагедии. Как раз в своей эпопее Шолохов выделил характер Григория как значительный характер. Таким его делают острые, яркие противоречия в его натуре. И если бы Шолохов усилил одну сторону в нем, то Григорий не был бы самим собой. И не было бы его, Григория Мелехова, трагедии. Если бы Григорий был Великим Антагонистом новому миру, тогда, возможно, трагедия пришла бы для него извне. Настоящая же трагедия Григория – глубокая внутренняя трагедия. Наряду с крестьянским индивидуализмом и сословными предрассудками в нем живут и человечность труженика, сильная привязанность к земле и радостям бытия, чувство товарищества. Вот эти-то разнородные чувства, столкнувшись, и привели Григория к краху. Григорий «хворает душой», убивая других трудящихся казаков. Он бьется с пеной у рта в нервном припадке после расстрела красных моряков. Григорий не был Антагонистом новому миру, не удовлетворение, а горе испытывает он, убивая братьев-тружеников. То, что ему приходилось стрелять налево и направо, и привело Григория к душевной драме. Значит, дело не только в том, что обстоятельства швыряли Григория из стороны в сторону. Безвыходное положение, в которое он попал, во многом определяется его внутренним поражением. Трагедия Григория Мелехова раскрывается не как трагедия фатальной ошибки, которая повлекла за собой «трагедию извне», а как глубокая внутренняя трагедия.

Нельзя считать трагедию Григория Мелехова и трагедию казаков-повстанцев трагедией, привнесенной свыше, а с другой стороны, нелепо полагать, будто победу нового в романе «Поднятая целина» вызвала только его формальная идея, которую Шолохов «с трудом проводит» сквозь цепь истинных событий. Светлые, гуманные человеческие начала побеждают в романе именно по внутренней логике развития событий и характеров. Интересно, что изменения в жизни колхозников-гремяченцев привели к появлению в романе правдивого и светлого образа Вари Харламовой. Этот образ весь соткан из того нового, что появилось в Гремячем за время колхозной жизни. Всего год прошел с начала работы Давыдова в хуторе. И Варя является перед нами как простая хуторская девушка. Кажется, трудно было затмить Лушку, эту своеобразную «казацкую Кармен», как называет ее Марк Слоним. Причем критикам больше всего нравится, что соблазнительность и обаяние Лушки – в ее чуждости колхозу и всему новому, что затевается в Гремячем. Но Варя сумела оказаться прекраснее Лушки. В ее девичьей прелести застенчиво и страстно выразилось то лучшее, что появилось в селе со времени коллективизации. Сколько преданной, обожающей любви к Давыдову, который постоянно забывает о себе, всю душу отдавая колхозу. Как самоотверженно и она хочет отдать себя этому бескорыстно служащему людям человеку, ничего не прося взамен. На собрании все со смехом слушают выступление деда Щукаря против Майданникова. Варя заступается за него серьезно и чисто, преодолевая застенчивость неожиданной смелостью. А когда, уже женихом, Давыдов отправляет ее в город в агрономический техникум, она не требует, как Лушка, чтобы суженый всегда был около, а со священным чувством едет учиться, чтобы потом помогать любимому в его большом труде. Не может быть «внешним» в сюжете то, что выразилось в появлении необходимого и правдивого характера. Революционные изменения в «Поднятой целине» не являются искусственной фабулой, к которой «привязывается» все остальное. Они являются движущим началом в сюжете романа. Смысл «Поднятой целины» далеко не сводится к «тайному сговору белых офицеров» против колхоза, как признает Марк Слоним, заявляя, что ценность книги заключается в «человеческих драмах», в «изображении характеров» [32]. Но Слоним впадает в другую крайность, утверждая, что события, изображенные в романе, потеряли свой интерес и теперь в нем важны только «натуралистические описания, обилие психологических деталей, могучий размах в обрисовке характеров» [33]. «Поднятая целина» – не идеологический роман» [34], – делает он вывод.

Так или иначе, буржуазные критики стараются объявить историческое содержание романа малоценным и представить дело так, будто Шолохов добросовестно описывает «исконные» свойства крестьянской натуры, описывает их тепло, с юмором. Марк Слоним очень настойчиво подчеркивает, что в книге «Поднятая целина» нет ничего новаторского, что она «старомодна». Однако критикам кажется, что все-таки «исконные» свойства крестьянской натуры в романе недостаточно противятся нововведениям. Мучник произносит загадочную фразу: «Психологические сложности только подразумеваются, но не разработаны» [35].