Шандор Радо - Под псевдонимом Дора - Воспоминания советского разведчика

Из сказанного понятно, что наш Центр при составлении оперативных сводок не мог делать выводов, исходя лишь из информации швейцарской группы. Между тем такое искаженное представление у читателей на Западе пытаются создать в своих писаниях Флике, Карел, Аккос и Кё и подобные им авторы. Как мне представляется, наш Центр докладывал свои окончательные выводы в высших военных инстанциях только после кропотливейшего анализа массы сведений, стекавшихся от самых различных источников: из глубокого вражеского тыла, от партизан и подпольщиков, фронтовой и воздушной разведок и т. д. Это следует учитывать тем, кто хочет в наши дни всерьез разобраться, каков вклад швейцарской группы или других групп советской разведки в общее дело победы.

Можно сказать, что и в сорок первом, и в сорок втором годах наша организация оправдала свое назначение, несмотря на отдельные промахи. Что же касается такой крупной акции, как подготовка германской армии к летнему наступлению сорок второго года, то переданная нами информация в основе своей оказалась верной. Надо полагать, разведывательное управление Генштаба Красной Армии получало нужные сведения и по другим своим каналам. Так или иначе, планы противника своевременно были разгаданы. Генеральный штаб знал, что на этот раз фашистские войска не смогут повторить наступление на широком фронте; центр тяжести весеннего наступления немцев переносился на южный сектор фронта с вспомогательным ударом на севере, при одновременной демонстрации на центральном фронте против Москвы. Известен был и наиболее вероятный срок намечавшегося наступления — середина апреля или начало мая 1942 года [5] См.: Великая Отечественная война. Краткий научно-популярный очерк. М., 1970. С. 138—139. .

Весной и летом 1942 года произошли события, впервые серьезно встревожившие руководство Центра и лично меня. Речь идет о безопасности нашей группы. Как теперь стало известно, приблизительно в середине июня 1941 года пеленгаторы дальнего действия немецкой военной разведки, находившиеся на побережье Балтийского моря, в городе Кранце, впервые засекли сильную станцию, которая вела интенсивный радиообмен с какими-то станциями на Западе. Гитлеровцы предположили, что работавший в районе Москвы узел связи является станцией Центра советской разведки. После нападения Германии на СССР были запеленгованы нелегальные передатчики в Берлине и Брюсселе, посылавшие шифрованные сообщения в Москву. Радиослужба абвера получила нити, ухватившись за которые германская контрразведка начала поиски квартир, где стояли рации советских разведчиков.

В начале июля та же служба радиоперехвата в Кранце засекла женевский передатчик нашей группы. Сначала местоположение радиостанции Эдуарда и Мауд было определено приблизительно. Спустя год немцы точно установили, что подпольная станция находится в Женеве. Они регулярно слушали все передачи женевской станции, а через какое-то время обнаружили также передатчик Джима в Лозанне.

Незримая опасность нависла над нашей группой. Мы же совершенно не ведали о том, что враг знает о нашем существовании. Правда, до того дня, когда немцы смогли предпринять действенные меры по ликвидации нашей организации, было еще очень далеко. Однако притаившаяся где-то за тысячу километров от нас, на берегу Балтийского моря, опасность уже существовала.

Центр радиотехнической разведки на Матейкирхплац в Берлине взял дело в свои руки. По интенсивности радиообмена между Москвой и Швейцарией нацисты определили, что в этой стране действует крупная советская разведывательная организация. Круглые сутки дальние пеленгаторы абвера держали под контролем обнаруженные подпольные станции. Однако дальше этого дело не двигалось: попытки немецких специалистов проникнуть в тайну нашего шифра были пока безуспешны. Правда, теперь они предполагали, что, очевидно, в районе Женевы и Лозанны работают три передатчика. По их числу служба абвера окрестила нашу группу кодовым названием «Красная тройка».

Известие о трех непрерывно работающих на Москву швейцарских передатчиках вызвало переполох в канцеляриях специальной службы адмирала Канариса. Еще бы! Ведь накануне решительного наступления на Восточном фронте сведения, содержащиеся в перехваченных радиограммах, могли нанести германским войскам серьезный ущерб. В абвере это отлично понимали. И не удивительно, что в радиоконтрразведку были направлены лучшие специалисты.