Федор Бурлацкий - Мао Цзэдун и его наследники

Мао не только отличался хорошим знанием китайской классической литературы, но и стремился выражать свои мысли в духе ее традиций. Мао Цзэдун и здесь читает китайских философов и писателей, конспектируя их мысли в своих дневниках. Его студенческие сочинения как образцовые вывешивались на стенах училища.

Студент Мао мечтал о карьере человека умственного труда. Как он сам рассказывал впоследствии, жизнь крестьян, из среды которых он вышел, была ему чужда. В то время он считал, что «чистоплотнее всех на свете интеллигенты, а рабочие и крестьяне — люди грязные». Он полагал возможным надеть чужое платье, если оно принадлежало интеллигенту; с его точки зрения, оно было чистым; но он не согласился бы «надеть платье рабочего или крестьянина, считая его грязным» 6 .

Как раз в период учебы в педагогическом училище Чанша, как об этом говорит сам Мао, его политические идеи начали принимать отчетливую форму. Вокруг одного из преподавателей училища — неоконфуцианца профессора Яна Чанцзи, читавшего этику, логику, психологию и педагогику, образовалась группа серьезно мыслящих учеников.

С самого начала Мао хотел специализироваться по социальным наукам. Естественные науки его не интересовали, и он получал плохие отметки по этим дисциплинам.

Более всего Мао по-прежнему волновали книги о великих людях Китая и всего мира. Из западных деятелей самым привлекательным для него стал Наполеон. С годами его симпатии не изменились. Беседуя в феврале 1964 года с делегацией французских парламентариев, 70-летний Мао Цзэдун заявил, что он является поклонником Наполеона и знает все его произведения. Хотя Робеспьер, продолжал Мао, был великим революционером, на него лично большее впечатление произвел Наполеон.

Имеется весьма примечательный рассказ одного из соучеников Мао — Сяо Юя, с которым они вместе путешествовали по Хунани в 1917 году. Между ними возник спор относительно императора Лю Бана (202–196 гг. до н. э.) — основателя ханьской династии. Мао утверждал, что Лю Бан был первым в истории Китая императором — выходцем из народа, преуспевшим революционером, которому удалось свергнуть циньского деспота и основать династию Хань. Поэтому его следует рассматривать как великого героя. Сяо Юй, напротив, говорил, что Лю Бан был плохим человеком, слишком эгоистичным и эгоцентричным для императора; он устранил деспота только для того, чтобы самому стать деспотом — жестоким, вероломным и лишенным человеческих чувств. Сяо Юй напомнил Мао об отношении Лю Бана к своим полководцам, которые рисковали жизнью ради него. Когда его армия одерживала победу, эти люди становились известными сановниками. Лю Бан, боясь, что тот или другой из них может попытаться узурпировать трон, попросту убивал их. Отвечая на это, Мао заявил, что, если бы Лю Бан не убивал своих полководцев, его трон находился бы в постоянной опасности и он не смог бы долго оставаться императором.

Весьма прагматичный образ мыслей — не правда ли?

«Я очень хорошо понимал, — пишет в заключение Сяо Юй, — что Мао Цзэдун не хочет продолжать наш спор, чтобы я не мог критиковать его непосредственно. Мы оба знали, что он в своих стремлениях отождествляет себя с Лю Баном» 7 .

Не Робеспьер, а Наполеон, так же как и Лю Бан, преуспевшие властители, — вот кто волнует воображение молодого Мао.

Впоследствии Мао сам откровенно рассказывал Сноу о своих уже далеко не юношеских (было ему в ту пору 25 лет) увлечениях великими правителями Древнего Китая. Он вспоминал, что долгое время считал императоров и других государственных деятелей честными и умными людьми. Он был очарован успехами правителей Древнего Китая — Яо и Шуня, Цинь Шихуана и Уди.

На всю жизнь любимыми книгами Мао стали исторические описания эпохи «сражающихся царств», эпизоды борьбы императора ханьской династии Уди с гуннами, переплетение событий в период «троецарствия», когда, по его словам, обстановка беспрерывно менялась и таланты беспрерывно проявлялись, — романы «Троецарствие» и «Речные заводи» 8 , отражающие эти события. Героика этих произведений глубоко затронула самые сокровенные струны души молодого Мао. Крестьяне-повстанцы, «справедливые бандиты» из романа Ши Найаня «Речные заводи», навсегда остались в сознании Мао людьми завидной и благородной судьбы. Не случайно эти книги неоднократно рекомендовались к изучению кадрам Компартии Китая.

Большой интерес Мао проявлял к политической и военной истории Запада. По свидетельству Эми Сяо, Мао восхищала деятельность Бисмарка и даже кайзера Вильгельма. Эми Сяо уже тогда был глубоко убежден, что Мао Цзэдун станет полководцем, «потому что он с таким блеском говорил о войне».