Арнольд Альшванг - Бетховен

Особенный энтузиазм царил в пограничных с Францией прирейнских государствах, в том числе в курфюршестве Кельнском. Пришел в волнение и тихий Бонн со своей многочисленной и просвещенной интеллигенцией. Профессор кантонской философии при Боннском университете Евлогий Шнейдер издал сборник стихов, в которых громил монархию и проповедовал якобинские идеи.

Юный Людвиг подписался на это издание и, по-видимому, читал стихи Шнейдера с полным сочувствием. Мысль о священных правах человека-гражданина прочно внедрилась в сознание Бетховена. Восемнадцатилетний юноша обладал в то время достаточно широким общим развитием. Он был в курсе просветительных идей, хотя философия просвещения была знакома ему не по трактатам, а по художественной литературе и театру. Сознание Бетховена развивалось в духе свободолюбия. Этому способствовали не только Плутарх и Шиллер, но также американская «Декларация независимости» [30] Торжественное заявление конгресса североамериканских колоний в 1776 году, собравшегося в Филадельфии во время войны за независимость (1775–1783 гг.), об отделении от Англии. , широко распространившаяся в Германии после возвращения из Америки немецких офицеров, сражавшихся в революционных войсках. Если аристократия и двор ничего не поняли в происходивших событиях, то бюргерская интеллигенция восприняла революцию, как освобождение человеческой личности от сословных оков феодального строя.

Юного Бетховена захватили французские события. На Рейне революция давала себя чувствовать острее, чем в остальной Германии. Начались крестьянские движения и в непосредственной близости к Кельну. Люттих (бельгийский Льеж), входивший в состав владений Макса-Франца, стал центром восстания. Гнев крестьянской массы был направлен против помещиков и духовенства. Хотя волнения вскоре были беспощадно подавлены войсками, революционное пламя, все больше охватывавшее Францию, угрожало гибелью немецкому феодализму и, в первую очередь, рейнским церковным княжествам. Одной из первых побед французской революционной армии явилось завоевание курфюршества Кельнского, надолго ставшего французской провинцией. Но в предшествующие годы (1789–1791) жизнь в Бонне внешне протекала по-прежнему. Платонические восторги поэтов, художников и философов вскоре улеглись, уступив место резко отрицательному отношению к революции. В Бонне появились французские эмигранты, которых Макс-Франц, впрочем, не жаловал особыми милостями. Во всем остальном жизнь боннского двора и города не претерпела существенных изменений.

Осенью 1789 года Людвиг, вместе с Антоном Рейха и знаменитым впоследствии художником Кюгельгеном, поступил на философский факультет Боннского университета, где слушал лекции по логике и метафизике, по кантовской философии и по греческой литературе. Каким образом Бетховен при небольшой подготовке мог усваивать сложный курс философских наук? По-видимому, сильный и ясный ум помог ему преодолеть все трудности. В грамоте и арифметике он был безусловно слаб [31] Бетховен даже в зрелом возрасте плохо справлялся с умножением. Так, например, умножая 22 на 44, он вписывал 22 в столбец 44 раза подряд, а затем складывал. Это тем более любопытно, что сложные по конструкции музыкальные сочинения Бетховена требовали тонких вычислений, с которыми композитор блестяще справлялся. , со знаками препинания справлялся не безупречно и нередко писал слова согласно их рейнскому произношению [32] Например, «Понапарте» вместо «Бонапарте». . Но начитанность Бетховена уже в восемнадцатилетнем возрасте была очень велика. Он читал Плутарха и Гомера, пусть с трудом, но по-гречески, переводил латинских авторов, читал довольно свободно французские и итальянские произведения в оригинале.

Впрочем, университетские занятия Людвига быстро прекратились. К следующему году записи о «философском кандидате» Бетховене в университетском матрикуле обрываются. Вероятно, усиленная композиторская работа помешала Людвигу продолжать философское образование.

•Политические взгляды Бетховена сформировались именно в эти решающие годы революции. Его свободолюбие и вытекающая отсюда ненависть ко всем формам угнетения человека человеком, требование равенства людей, сознание собственного достоинства, позволявшее этому великому человеку из народа ставить себя на равную ногу с родовитой аристократией, а иногда просто третировать князей и герцогов, — все это факты неопровержимые [33] Интересно отношение юного Людвига к еврейскому вопросу, который играл большую роль в XVIII веке. В письме к Рахили Левенштейн он пишет: «К твоему народу не имеют никакого снисхождения. Счастье твоего народа в страдании». «Я не могу тебя покинуть, хоть ты и еврейка. Священное писание содержит имена мужей твоего народа, оно рассказывает, какие блестящие деяния были ими совершены» (письмо от 26 мая 1792 г., Бонн). Известно, с какой заботой и отеческой нежностью Бетховен относился к своему ученику — еврею Рису. .