Евгений Бурче: Петр Николаевич Нестеров

Автор начинал практическую работу в авиации мотористом cамолета Ю. А. Братолюбова и был свидетелем или непосредственным участником большинства описываемых событий этого периода.

Опубликована в «Вестнике воздушного флота» № 4 1918 года.

В 1919 году Братолюбов возглавил отряд особого назначения, брошенный против рвавшейся к Москве белогвардейской конницы Мамонтова. Обстреливая с малой высоты обнаруженных врагов, он был сбит огнем с земли и зверски замучен белыми. Имя Братолюбова, первым в гражданской войне, было приказом Реввоенсовета внесено в списки героев.

Немецкие милитаристы, лишенные по Версальскому договору права иметь воздушный флот, первыми с 1920 года возродили планеризм в целях подготовки новых авиационных кадров.

В годы восстановительного периода, пока еще не была создана собственная авиапромышленность, Советское правительство закупило некоторое количество самолетов и моторов за границей.

Даты даны по старому стилю.

ЦГВИА, 1913, фонд 26, деле 113, лист 10.

ИВАК — Императорский Всероссийский аэроклуб.

Современные взгляды не подтверждают этих выводов П. H. Нестерова: в области техники нет нужды всегда следовать природным образцам; современная, стандартизовавшаяся система рулей самолетов доказала свою достаточную эффективность, при наибольшей простоте управления ими.

Здесь П. И. Нестеров говорит, исходя из системы управления «Ньюпоров», у которых руль направления поворачивается не ножными педалями, как на всех современных самолетах, а отклонениями в стороны ручного рычага — «ручки», как его называют летчики.

Нестеров именует «скольжением на хвост» не то, что под этим понимается ныне. На «Ньюпоре-IV» его и нельзя было выполнять. По свидетельству служившего вместе с Нестеровым в Киеве летчика К. Ф. Капустина, Петр Николаевич действительно делал скольжения на крыло, а также парашютирования, когда при уменьшенной до предела скорости самолет с несколько задранным кверху носом как бы проваливался в воздухе. При настоящем же скольжении на хвост самолет именно падает задом на хвост.

В то время не было приборных досок, на которых все приборы смонтированы перед глазами летчика. Поэтому высотомер приходилось или класть в карман, или привязывать ремешком к ноге, выше колена.

Вертикальное планирование ныне именуется «пикирование».

В полете горизонт всегда кажется находящимся на уровне глаз летчика. При планировании самолет наклонен носом вниз, и горизонт как бы поднимается выше. При отвесном пикировании горизонта не видно вовсе: весь кругозор летчика занимает земля. Когда Нестеров стал выравнивать самолет, горизонт опять появился, и нос самолета стал «переходить» его. После того как самолет задрался носом вверх, горизонт ушел вниз, и перед глазами летчика осталось только одно небо. На вершине петли, если откинуть голову, кажется, что земля находится над головой.

Не зная о намерении Нестерова совершить петлю, механик оставил в самолете незакрытый ящик с инструментами.

Эта фраза в статье выделена самим Нестеровым. Она напоминает читателю, что как только самолет оторвался от земли, все его положения нужно сопоставлять уже не с землей, а с воздухом: на вираже самолет кажется повалившимся на бок, но летчик этого не ощущает и его никуда не клонит; на петле центробежная сила прижимает летчика к сиденью, и летчик не чувствует, что находится вниз головой, наоборот — кажется, что земля у него над головой, и т. п.

Говоря о «забракованности» самолетов Блерио, Нестеров, видимо, подразумевал, что они не были приняты на вооружение военной авиации.

Так тогда часто называли бипланы, имевшие в отличие от «Фарманов» фюзеляж и тянущую винто-моторную установку.

Ошибка в акте: одноместный «Моран» не был разбит, а лишь стоял с полуразобранным мотором.

Утверждение сомнительное: вал мотора мог лопнуть лишь от одного удара винтом о вражеский самолет. Крылья самолета тоже должны были иметь повреждения при ударе ниже, а они остались совершенно целыми.

Вторая версия правдоподобнее, поскольку иначе тело летчика упало бы значительно дальше от самолета.