Полковник встал из-за стола и подошел к массивному сейфу.
— Вот основа для вашей будущей книги — материалы следствия, протоколы допросов, стенограммы судебного разбирательства по делу Данилова, американского агента. Он работал в нашей стране под крышей журналиста. Любопытная деталь, подсудимый — прямой потомок одного из декабристов. К сожалению, нам пришлось освободить его. Политика, никуда не денешься! Он же вместо благодарности написал о нас злую книгу. Перед нами задача — дать ему отповедь.
— Когда это произошло? — поинтересовался я.
— Примерно года четыре назад.
— Вряд ли такая книга кого-нибудь заинтересует сегодня. Как говорится, поезд давно ушел. Где необходимая в таких случаях оперативность?
— Ну, знаете, — заметил в ответ собеседник, — пробить у нас разрешение на публикацию нелегко. Так возьметесь за эту работу? Книга непременно увидит свет, у нас сохранились дружественные издательства за рубежом. — И затем, помолчав минуту: — Гонорар поделим пополам. Подумайте.
Я подумал и отказался. Почему? Причин было несколько. Вспомнилась характеристика, данная когда-то КГБ академиком Сахаровым.
— КГБ, — сказал он, — единственная организация, которую не затронула коррупция.
Мой опыт подсказывал: знаменитый правозащитник во многом был прав. Мне, к примеру, прежде ни разу не пришлось выслушивать в Пятом идеологическом управлении предложения поделиться гонораром. Конечно, наш разговор с полковником отразил реалии современного общества, и не так уж, видимо, виноват чекист. В самом деле, почему он должен жить на одну невысокую заработную плату, когда многие чиновники президентской администрации, депутаты Думы, генералы российской армии богатеют на глазах за счет различных незаконных доходов? Но тогда меня все-таки это покоробило.
И другая, более веская причина — будь эта книга написана, не пришлась бы она ко времени, даже сегодня, несколько лет спустя. Разведки всегда воевали и будут сражаться друг с другом. ЦРУ по-прежнему засылает к нам агентуру, не остаемся в долгу и мы. Новая вашингтонская администрация Буша пытается проявить по отношению к нам «твердость», то высылая десятки наших «дипломатов-шпионов», то принимая на высоком государственном уровне посланца чеченских террористов. Но стоит ли нам в ответ вносить свою лепту в нагнетание напряженности, разрушать пока еще шаткие мостки взаимопонимания, которые с таким трудом удалось перебросить между Москвой и Вашингтоном? К сожалению, возможности у нас уж не те, что были в эпоху «застоя». «Перестройщик» Горбачев и «демократ» Ельцин разрушили былую великую державу не только политически, но и подорвали ее военную мощь, которая позволяла нам разговаривать с Вашингтоном на равных. Похоже, наш президент Путин это отлично понимает, когда заявляет о неизменности курса Москвы на улучшение отношений с Америкой. Будем надеется, что в конце концов прозреет и Белый дом.
Но хватит политики — ведь эта книга не о ней, а всего лишь записки о собственной журналистской судьбе. Возвращаясь с Лубянки домой, я думал об агенте Данилове. Корнями русский, потомок декабристов, известный журналист — и вдруг американский разведчик. Что заставило его работать против родины своих предков? Ответа не было. С самим Даниловым не поговоришь, он далеко, возможно, еще служит в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, под Вашингтоном. А может, ушел в отставку и стал просто «чистым» американским журналистом. Сколько было на моей памяти таких вот журналистов у нас в Москве, в «Правде», «Известиях», ТАСС! Одни, работая за рубежом под журналистской «крышей», уходили в отставку лишь в силу возраста, другие предпочитали расстаться с профессией разведчика, как говорится, во цвете лет и посвятить себя целиком журналистике и книгам, которые появлялись на свет из-под их пера.
По дороге я думал: к чему писать книгу об американском корреспонденте, хоть он и потомок декабриста? Не лучше ли рассказать о наших людях — газетчиках, дипломатах, разведчиках, — верно служивших родине дома и за рубежом? Конечно, лишь о немногих, с которыми сталкивала жизнь. Так пришло решение написать эту книгу. И когда она появилась на экране компьютера, понял: написать ее легче, чем издать. Нынче другие времена. Все определяет коммерция. Если не повезет, пусть останется в рукописи. Надеюсь, она представит какой-то интерес для моих внуков. Не хотелось, чтобы они стали «Иванами, не помнящими родства», не знающими, как работали и жили их прародители теперь уже в прошлом веке.
Читать дальше