Евгений Березняк - Пароль «Dum spiro…»

Группе, как мы потом писали в отчете Центру, удалось полностью и в деталях разведать краковский укрепрайон, все оборонительные сооружения вермахта на Висле южнее Кракова, план заминирования города. И хотя гитлеровцы заложили мины под многие архитектурные памятники, административные здания, но взорвать их они не смогли. Были обезврежены самовзрывающиеся мины замедленного действия на различных участках. Саперы, случалось, добирались к минным «гнездам» по пояс, а то и по горло в ледяной воде. Вели их по сложнейшему подземному лабиринту люди Зайонца и Музыканта, краковские подпольщики, работники городской канализации. Саперы — и армейские, и фронтовые — первые сутки трудились не покладая рук, не зная ни сна, ни отдыха. Велик их подвиг. Пользуясь данными «Голоса» и других разведывательных групп, информацией и помощью польских патриотов, саперы в сжатые сроки разминировали Мариацкий костел, Сукеннице, Ягеллонский университет, Вавель — временную резиденцию улепетывающего на запад генерал-губернатора Ганса Франка.

О последних днях пребывания в Вавеле Франка (сам Гитлер назначил его ответственным за оборону Кракова) рассказывают польские писатели-документалисты Станислав Чернак и Здзислав Хордт в книге «Приказ — спасти город».

…16 января в 10 часов утра состоялось заседание «правительства». Франк произнес речь: «Краков — древний немецкий (?!) город никогда не будет оставлен немцами». Заявление было сделано в тот самый момент, когда оккупационные власти в панике покидали город.

14.00. Франку сообщают: В Ченстохове и Радомско — советские танки. Ближайшие сотрудники прощаются с Франком и оставляют город.

15.30. Генерал Крузе еще раз знакомит Франка с детальным планом уничтожения города. «Генерал-губернатор обходит комнаты замка и прощается со своими подчиненными». Эти слова из официального протокола Франк даже цитирует в своем дневнике. И в этом весь Франк — с его гонором, претенциозностью, стремлением во что бы то ни стало «вписаться», «влезть» в историю. Надо сказать, что это ему удалось. В 1946 году обер-палач польского народа Ганс Франк был повешен во дворе нюрнбергской тюрьмы как один из главных военных преступников.

В цепи преступлений Франка Краков — только одно из многих кровавых звеньев. Населению Кракова пришлось пережить тяжелейший в его многовековой трагической истории период гитлеровской оккупации, длившийся почти пять с половиной лет. 80 тысяч мирных жителей города были истреблены за эти годы. Каждый четвертый поляк стал жертвой геноцида, насилия, кровавой бойни, курса на почти поголовное истребление. Только успешное наступление советских войск спасло город, страну, миллионы людей.

…После церемонии «прощания» Франк остается еще на одну ночь в Вавеле. Он сам хочет проконтролировать выполнение приказа об уничтожении города.

17 января. В семь часов Франку докладывают о событиях прошедшей ночи, о стремительном продвижении войск Конева.

«Доклад» — чистая формальность. С самого утра в резиденции генерал-губернатора слышен приближающийся гул фронта. Выполняя приказ Франка, гитлеровцы спешно продолжают вывозить ценные предметы искусства: знаменитые гобелены Вавеля, картины, скульптуры. Завершается подготовка к уничтожению города. Сжигаются архивы гестапо. Но связь продолжает работать. Все еще поступает информация с фронта. В 9 часов, как видно из того же дневника, советские танки появляются на шоссе Краков — Тшебуня.

Ровно в полдень открывается последнее заседание «Управления генерал-губернаторства». Франк повторяет: «Краков не будет оставлен».

К счастью, это уже не входило в компетенцию «генерал-губернатора» и никак от него не зависело. Не прошло и часа после «исторического» заявления — Франк в сопровождении усиленной охраны поспешно оставляет Вавель и Краков. Пламенем и едким дымом охвачена Шленская семинария, где размещалась полиция: и здесь уничтожаются архивы.

Вечером 17 января путь отступающим на Катовицы гитлеровцам отрезали советские части.

Полностью овладев положением, Конев оставляет немецким войскам для отступления единственную еще свободную дорогу на Могиляны и Кальварию — заранее предвиденную для них ловушку. Блестящий замысел советского командования, решивший судьбу города, удался полностью.

Тогда, в хмурое январское утро 1945 года, мы, однако, ехали в Краков, еще не представляя себе в полной мере накала боев.

То, что мы видели на дороге, забитой догорающими танками, опрокинутыми повозками, уже припорошенными снежком трупами гитлеровцев, свидетельствовало о боях ожесточенных, упорных. Но это были впечатления мимолетные, поверхностные. И чтобы восстановить обстановку тех дней, общую картину сражения, мы обратимся еще к одному свидетельству.