Константин Кунин - Магеллан

Комунерос — под этим названием известно восстание горожан в Испании, к которым присоединились некоторые дворянские группы. Восстание это происходило в 1520–1521 годах и было разгромлено королевскими войсками.

Лас-Касас, Бартоломео (1474–1566) — священник. Был горячим защитником индейцев и неоднократно заступался перед испанским правительством за американских туземцев. Написал в защиту индейцев несколько сочинений.

Гомара, Франсиско-Лопес (1510 — около 1560) — испанский историк, описавший завоевание Вест-Индии и Мексики.

Мараведи — старинная испанская монета, введенная еще маврами. Сначала чеканилась из золота и серебра, а впоследствии также из меди.

Гоеш, Дамиао — один из самых интересных летописцев Португалии. Написал хронику царствования короля Маноэля.

Фонсека.

Кулеврина — разновидность бомбарды (см. бомбарда).

Фальконет — старинное артиллерийское орудие, стрелявшее свинцовыми ядрами. Наряду с бомбардой, чаще всего употреблялось для вооружения боевых кораблей.

Квадрант — прибор, служивший для определения высоты небесных светил.

Этого человека звали в Португалии Жоао Серрао. Но, перейдя на испанскую службу, он, подобно Магеллану, переделал свое имя и фамилию на испанский лад.

Панкальдо, Леон — часто просто «генуэзский кормчий» — участник первого кругосветного плавания. Его записки называются: «Плавание и путешествие, которое совершил Фернандо де Магеллан из Севильи в Малуко в 1519 году». В конце их есть приписка: «Это переписано из записной книжки генуэзского кормчего, который плыл на вышеуказанном корабле и записал все путешествие так, как оно изложено здесь. Он прибыл в Португалию в 1524 году с дом Амрике де Менезеш. Благодарение господу». Судя по всему, эти записки были отобраны у Леона Панкальдо португальцами на острове Тернате.

Максимилиан Трансильванский — секретарь императора Карла V (он же испанский король Карлос I). В письме к епископу Зальцбрукскому от 22 октября 1522 года (то есть вскоре по возвращении «Виктории») он подробно рассказал о первом кругосветном плавании. Максимилиан Трансильванский беседовал со многими участниками плавания, и его рассказ представляет поэтому большую ценность. Его письмо было опубликовано в январе 1523 года в Кельне под заглавием «Письмо Максимилиана Трансильванского преосвященному кардиналу Зальцбрукскому, очень приятное для чтения, относительно Молуккских островов, а также о многих других чудесах, которые обнаружило последнее путешествие испанцев».

Эта речь дошла до нас в изложении Максимилиана Трансильванского, который вообще довольно подробно рассказал о мятеже. Интересно, что участники плавания, оставившие свои записки, стараются затушевать все, что касается мятежа. Так, в записях Франсиско Альбо о мятеже нет ни слова. Очень кратко говорит о нем Леон Панкальдо. Даже пунктуальный Пигафетта посвятил мятежу несколько строк, причем перепутал важнейшие факты.

Альбо, Франсиско — был в 1516 году королевским кормчим. Он принимал участие в плавании Магеллана в качестве кормчего второго класса (contra raaestre). Его корабельный журнал сохранился в одном из испанских архивов. Он озаглавлен «Корабельный журнал путешествия Фернандо де Магеллана в поисках пролива от мыса Сант-Аугустин. Франсиско Альбо. 1519».

Арбалет — метательное оружие в виде лука, где тетива натягивалась при помощи особого приспособления.

Гуанако — жвачное млекопитающее одного рода с ламой и вигонью. Относится к семейству верблюдов.

«Pata» — по-испански нога, «patagon» — ножища. Интересно, что на самом деле рослые патагонцы отличаются удивительно маленькими, изящными ногами и руками Надо думать, что Магеллан и его спутники видели патагонцев обутыми в их огромные неуклюжие сапоги из шкур гуанако.

Интересно, что виселица эта стояла еще в 1578 году, когда бухта Сан-Хулиан сделалась местом новой трагедии. Английский пират и путешественник Френсис Дрейк, совершивший второе кругосветное плавание, остановился в этой мрачной бухте для того, чтобы судить за измену своего ближайшего помощника Томаса Даути, занимавшего на корабле примерно такое же положение, как и де Картагена. Даути было предложено или вернуться в Англию, чтобы там подвергнуться суду, или остаться в Сан-Хулиане. Даути выбрал второе и, подобно де Картагена и де ла Рейна, был навсегда оставлен в Сан-Хулиане.