Константин Яук - Я — «Калибр-10». Штурм Грозного. Январь 95

Юрий Морозов, командир танкового взвода, старший лейтенант:

— Мы там и чай умудрялись готовить, и мыться. Помылся сам — бойца заставил помыться, а то ходили чумазые. Потом за дровами съездили в Моздок, как раз перед спуском вниз. Привезли дрова. Пехота печки получила, наконец. И все это не успело поработать — мы вошли в Грозный…

Бригаде противостоял абхазский батальон под командованием Шамиля Басаева, на вооружении которого имелись две установки «Град». [11] Neef C. Im Mercedes ein MG // Spiegel. 1994. № 51. S. 120. По сообщениям средств массовой информации, боевики занимали позиции во дворе сберегательной кассы. Местные жители поддерживали их и доставляли им продовольствие. [12] Neef C. Im Mercedes ein MG // Spiegel. 1994. № 51. S. 120. Когда бригада стояла на перевале, боевики сделали попытку приблизиться к расположению ее полевого лагеря.

Юрий Клапцов, начальник оперативного отдела 131-й бригады, подполковник:

— Группа чеченского спецназа пыталась проникнуть к штабу, к управлению бригады, но сработала сигнальная мина — тогда часовой открыл огонь… На месте, где находился противник, нами были обнаружены кровь и трофеи: два автомата, пистолет и мешок с гранатами и минами. Бригада потерь не имела.

Виктор Ковалёв, начальник боевой подготовки 131-й бригады, подполковник:

— Они вышли на наш правый фланг, это я сам видел! Спасибо, молодой солдат стоял и не спал. Он крикнул: «Стой, кто идет?!» — и открыл огонь. Все выскочили из палаток, стали стрелять из всех видов оружия…

27–28 декабря подразделения 131-й бригады переместились в направлении поселка Садовое. Штаб группировки, штаб бригады и тыловые подразделения расположились в районе нефтевышки, ремонтный батальон — на северном склоне, а танковый и мотострелковые батальоны — в лесопосадках на южном склоне Терского хребта.

Одной из причин, также приведших к высоким потерям в первые дни боев за Грозный, явилась замена старослужащих (дембелей), то есть подготовленных солдат и сержантов, на неопытных молодых бойцов. Новое пополнение, прибывшее в бригаду, пришло в основном из учебных частей, где они прошли курс молодого бойца.

Юрий Морозов, командир танкового взвода, старший лейтенант:

— Молодых-то мы получили на замену еще в Моздоке, но менять их не стали в тот момент, поскольку они были вообще еще «зеленые» — только с «учебки». И решили обойтись старыми механиками, а у них срок службы выходил как раз к Новому году. И нам пришлось их заменять прямо на перевале. Если б мы раньше этим делом занялись, может, меньше было бы неразберихи. Но тогда обстановка так диктовала! Нам нужно было выполнять задачу, и молодых мы не могли поставить ни на марш, никуда — они ни стрелять, ни водить еще толком не умели. Только когда уже «край» подошел, пришлось их заменить в экипажах.

В тот момент в бригаде бытовало мнение, что подразделения вернутся домой к Новому году. Доверять боевую технику молодым не хотели до самого последнего момента. Вышло так, что новобранцев пришлось допустить к управлению боевыми машинами непосредственно перед входом в Грозный. В этой ситуации ни командиры, ни их подчиненные не успели пройти боевое слаживание. Распределялись новоприбывшие, как образно выразился старший лейтенант Юрий Морозов, на перевале «в метель при свете керосинового фонаря». Командиры танков, где требовалась замена, называли вакантные должности, которые им были нужны, — механик-водитель либо наводчик-оператор. Механики находились в одном списке, наводчики в другом. Когда выкрикивалась фамилия того или иного бойца, он отправлялся в отведенный ему офицерами экипаж. Подобная ситуация наблюдалась и в мотострелковых батальонах.

Евгений Пащенко, командир 1-й мотострелковой роты, капитан:

— Почему неразбериха была?! Нам людей давали, кого только можно — зенитчиков, огнеметчиков! Дали буквально, 31 декабря! Просто привезли: «Вот, на тебе в роту огнеметчиков!» Я их фамилии на листочек записал, в карман бушлата положил и говорю: «Вон, смотри — там третий взвод, там второй, там первый!» И они побежали. Все! Я судьбу их даже не знаю! Кто они такие, откуда они? Своих-то я хорошо помню, а этих — видел-то человека один раз в жизни и все! А бушлат мой со списком сгорел на вокзале…

До 26 декабря 1994 года военное руководство объединенной группировки войск вводить боевые части в Грозный не предполагало. Об этом четко дает понять начальник разведки ВДВ полковник Павел Поповских, присутствовавший на совещании у министра обороны России Павла Грачёва: «26 декабря 1994 года в 12 часов дня в железнодорожном пункте управления министра обороны генерала Павла Грачёва началось совещание. Присутствовали министр внутренних дел Виктор Ерин и директор Федеральной службы контрразведки Сергей Степашин. Были также заместитель начальника ГРУ генерал Валентин Корабельников, начальник штаба антитеррористического центра ФСК генерал Дмитрий Герасимов, командир группы «Альфа» Геннадий Зайцев и один из руководителей ФСО. <���…> Грачёв минут пять-семь размышлял, глядя на карту, по которой я докладывал, потом положил обе руки ребрами ладоней справа и слева от Грозного и говорит: «Мы Грозный блокировали». Затем положил правую руку и на северную часть карты, показывая, как именно мы блокировали Грозный.