Геннадий Соболев: Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944

© Г. Л. Соболев, 2017

© С.-Петербургский государственный университет, 2017

Настоящая работа завершает трилогию «Ленинград в борьбе за выживание в блокаде», первые две книги которой были опубликованы в 2013 и 2015 гг. [1] Соболев Г. Л. 1) Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942. СПб., 2013; 2) Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943. СПб., 2015. Третья книга посвящена наименее изученным событиям 1943 г. после прорыва блокады. Вполне понятно, что драматические и трагические события 1941-1942 гг. на долгое время заслонили реальное значение 1943 г. в блокадной историографии [2] Чтобы раскрыть связь 1943 г. с предшествующим периодом блокады, автор посчитал необходимым вернуться здесь к наиболее важным событиям, которые рассматриваются в первой и второй книгах трилогии «Ленинград в борьбе за выживание в блокаде». .

Основываясь на опубликованных в последние годы новых документальных источниках и архивных материалах, а также на достижениях современных исследователей, автор пытается ответить на один из кардинальных вопросов истории 872-дневной блокады Ленинграда: почему после ее прорыва город еще почти год нес большие потери от систематических артиллерийских обстрелов противника, а его жители погибали и испытывали тяжелейший психологический стресс? Подчеркну, я сторонник принципа преемственности в изучении исторического процесса, в том числе и такого исторического феномена, каким, несомненно, является блокада Ленинграда. Многолетний опыт постижения этого феномена дает основание утверждать, что многие вопросы его изучения поставлены не сегодня [3] См.: Соболев Г. Л. 1) Блокада Ленинграда: постижение правды // Новейшая история России. 2012. № 2. С. 72–87; 2) Блокада Ленинграда: от новых источников к новому пониманию // Новейшая история России. 2012. № 3. С. 70–96. . Потому нельзя согласиться с теми современными авторами, кто отказывает советской историографии обороны и блокады Ленинграда в постановке целого ряда важных вопросов. «Неудивительно, что исследования истории ленинградской блокады были подогнаны под действующую в послевоенные годы советскую идеологию, – пишет, например, Ю. М. Лебедев. – Смысл ее применительно к блокаде состоял в том, что Ленинград был якобы спасен от захвата фашистов благодаря мудрости коммунистического руководства и беззаветной любви жителей к городу, носящему имя Ленина» [4] Лебедев Ю. М. Ленинградский «блицкриг». На основе военных дневников высших офицеров вермахта: генерал-фельдмаршала Вильгельма Риттера фон Лееба и генерал-полковника Франца Гальдера. 1941-1942. М., 2011. С. 452. . Действительно, партийные и советские власти с самого начала стремились поставить изучение истории блокады Ленинграда под своей контроль. Но если бы Ю. М. Лебедев был историком, а не «специалистом информационно-аналитических служб», как он представляет себя в своей книге, ему следовало бы знать, что никакие партийные запреты не могли остановить начавшийся еще в 50-е годы процесс научного изучения ленинградской блокады. Первым серьезным монографическим исследованием этой проблемы стала вышедшая в 1959 г. книга московского историка А. В. Карасева «Ленинградцы в годы блокады» [5] Карасев А. В. Ленинградцы в годы блокады 1941-1943. М., 1959. . Автор книги, воевавший на Ленинградском фронте и ставший после войны научным сотрудником Института истории АН СССР, изучил и ввел в научный оборот огромный пласт документов из центральных и ленинградских архивов. Именно эти новые документы позволили А. В. Карасеву правдиво осветить самые разные стороны блокадной жизни ленинградцев, показать последствия голода и холода, унесших в первую блокадную зиму сотни тысяч жизней. По мнению исследователей, книга А. В. Карасева не утратила своего научного значения и сегодня [6] Цамутали А. Н. Заметки по историографии блокады Ленинграда // О блокаде Ленинграда в России и за рубежом. Источники, исследования, историография / сост. и науч. ред. А. Р. Дзенискевич. СПб., 2005. С. 152–156. .

Поставив под сомнение способность советской историографии самостоятельно и объективно разобраться в истории ленинградской блокады, Ю.