А. Кошелев - Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура

Подъем как обычно — 3.00. Затем физзарядка, умывание и приготовление к завтраку. Но позавтракать не пришлось — мы получили приказ в 7.20 выступить в район «Развалин», где противник пытался переправить через реку Халхин-Гол свои танки. Начали вытягивание колонн в 6.04. Исходное положение должны были занять к 11.20.

На исходное положение прибыли раньше намеченного срока. Началась непрерывная бомбежка японцами наших частей.

В 10.45 получили приказ: снять с танков все лишнее и подготовить оружие к бою. Кругом слышались разрывы снарядов — и наших, и противника. На горизонте — дымовая завеса.

Работа по подготовке к бою закончилась быстро. По сигналу командира части началось передвижение в сторону переправы.

11.20. Остановка, затем разворот «все кругом» и движение вдоль берега Халхин-Гола. Все едут с открытыми люками. Неожиданные разрывы снарядов вокруг танков заставили люки закрыть и начать работу с прицелом и башней.

Танки двинулись в атаку. По броне стучали пули. По мере продвижения вперед огонь противника усиливался. На большой скорости проскочили через полосу заградительного артиллерийского огня и вышли на позиции, занятые японцами.

Ведем ближний бой. Башенный стрелок Петров не мог перезарядить диск пулемета — что-то заело. Очевидно, растерялся. Наконец он зарядил пулемет. В прицеле я увидел скопление до десятка транспортных машин и открыл огонь из пушки и пулемета. Солдаты побежали от машины в панике. С левой стороны увидел свой танк. Механик-водитель закричал:

— Справа пулеметное гнездо!

Быстро нашел его в прицеле и дал очередь. Прямое попадание. Впереди метрах в 15 японец стремительно пересек путь танку, быстро нагнулся и подложил мину. Дело опасное, пристрелить солдата не успел, быстро схватил за правое плечо водителя, который сделал резкий поворот вправо, и опасность миновала.

Огнем из пулемета преследовал груженую транспортную машину, которая вскоре взорвалась. В этот момент в триплекс увидел японца с длинным шестом, на конце которого что-то было привязано. Он бежал к танку, но пуля преградила ему путь, и он упал замертво.

Японцы вели огонь со всех сторон, стремясь уничтожить танк. На него бросали какие-то предметы, очевидно, гранаты и бутылки с горючим, но все для нас проходило пока благополучно. Мотор, пушка и пулемет служили надежно.

Я потерял из вида свои танки. Впереди показался отряд кавалерии противника. Сделал один выстрел из пушки и две длинные очереди из пулемета. Кавалеристы рассыпались в разные стороны.

Японцы окружили танк, за всеми сразу невозможно было угнаться. При движении вперед они попрятались в траве, но как только танк проходил, они поднимались и старались догнать машину. Малейшая остановка — танк погиб. Машина работала отлично, отлично действовал механик-водитель Величко. Башенный стрелок медлил с заряжением пушки и пулемета, недостаточно вел наблюдение за полем боя с правой стороны.

Уже достиг горы Баин-Цаган. Углубляться дальше одному было бесполезно. Дал команду: «Разворот кругом!»

Вновь японцы шарахались в стороны и в то же время вели огонь по танку. Вдруг машина получила сильный удар в кормовую часть. Танк вздрогнул и остановился — мотор заглох. Я закричал водителю:

— В чем дело?

— Не знаю, — ответил он.

Чтобы не подпустить японцев к танку, я стал вращать башню на 360 градусов, ведя огонь из пушки и пулемета.

Наконец-то водитель завел мотор, но скорости не включались. Еще несколько рывков рычагом переключения скоростей — и танк снова в движении. Выдержка и самообладание победили.

Справа я заметил танк 2-й роты, он следовал за мной. Впереди увидел 5 горящих наших танков, окруженных со всех сторон японцами. Дал залп по скоплениям японцев. Механик-водитель спросил:

— Куда ехать?

В горле все пересохло. Верхняя одежда была мокрая от пота. Язык прилип к нёбу — пить очень хотелось, а воды не было. Броня танка, пушка и пулемет накалились. Жара ужасная.