П. Березов - Михаил Васильевич Фрунзе

На этом съезде Фрунзе впервые увидел Ленина и лично познакомился с ним. Когда на трибуну поднялся Владимир Ильич, чтобы сделать доклад по аграрному вопросу, Фрунзе встрепенулся. Ведь это была его давняя мечта — услышать самого Ленина!

Фрунзе и прежде целиком покоряла неотразимая логика ленинских статей, глубоко волновала их страстность. Но теперь, слушая Ленина, он еще сильнее почувствовал захватывающую силу ленинских высказываний, неоспоримую правоту и величие ленинских убеждений.

Большое впечатление произвели на Фрунзе и выступления товарища Сталина («Ивановича»), прямота и принципиальность его речей, решительная и смелая поддержка им ленинских позиций. Молодой Фрунзе внимательно прислушивался к его словам. На съезд он смотрел, как на самую высшую школу политического воспитания. Слушая Ленина, Сталина и других испытанных большевиков, Фрунзе проверял себя, свои взгляды, учился быть принципиальным, целеустремленным.

Здесь же, на съезде, Фрунзе подружился с Ворошиловым («Володиным»), Они часто в перерывах между заседаниями сходились, делились впечатлениями, припоминали наиболее важные высказывания Ленина и Сталина. За месяц совместной жизни в Стокгольме они близко узнали друг друга. А общая непримиримая борьба с меньшевиками спаяла их дружбу навсегда.

Участие в работах съезда, непосредственное знакомство с вождями и выдающимися деятелями партии еще более укрепили боевой дух молодого большевика, еще более закалили его волю к борьбе, помогли стойко, по-большевистски встретить мрачные годы наступившей черной реакции.

Теперь, в условиях всеобщей реакции, партийная работа в Шуе значительно осложнилась. Приходилось бороться не только с царизмом и буржуазией, но и с враждебными политическими партиями и группировками. Прежде и в Шуе и в Иваново-Вознесенске большевики пользовались исключительным признанием рабочих масс. Влияние меньшевиков и эсеров было ничтожно. После же разгрома революции соглашатели стали пытаться завоевать доверие шуйских и иваново-вознесенских рабочих.

Ввиду этого «Арсению» пришлось усилить борьбу против соглашателей, особенно против эсеров, заславших в Шую своих видных агитаторов. Выступая в диспутах и на рабочих собраниях, «Арсений» разоблачал всю несостоятельность эсеровской политики, всю лживость и порочность эсеровских взглядов.

Труднее стало работать и вследствие усиления полицейских преследований. Жандармы охотились за большевиками, Царская охранка засылала в партийную организацию провокаторов. Участились случаи провалов и арестов. Многих уже судили, а затем отправляли на каторгу и в ссылку.

Под постоянной угрозой ареста находился и «Арсений». Его партийные друзья не раз предлагали ему переехать в Иваново-Вознесенск, предупреждали, что в Шуе он на примете у полиции, и потому работать там опасно. Но «Арсений» не соглашался. Ело тянуло к шуйским рабочим, он сжился с шуйской партийной организацией, в которой было уже не семнадцать, а около пятисот членов — больше, чем в Иваново-Вознесенске. «Арсений» чувствовал, что в это трудное время надо поддерживать и сплачивать их ряды.

Но чем активнее работал «Арсений», тем большую ненависть и озлобление он вызывал у царской охранки. Ее агенты день и ночь гонялись за ним, тем более, что за его арест была назначена большая награда — в тысячу рублей. Не раз они нападали на его след. Но «Арсению», благодаря находчивости и самообладанию, удавалось ускользать из их рук.

Особенно усердствовал полицейский урядник Перлов, жадный до наград. Он всюду преследовал «Арсения». И вот однажды, в феврале 1907 года, «Арсений» и его партийный друг Павел Гусев, столкнувшись с Перловым, обстреляли его. Это еще более озлобило полицию. Она усилила слежку. В ночь на 24 марта 1907 года «Арсений» и Гусев, выданные провокатором, были арестованы.

Сначала их заключили в местную тюрьму. Но опасаясь вооруженного нападения шуйских рабочих, Фрунзе и Гусева на второй день после ареста отправили во Владимир. Начались допросы.

Фрунзе и Гусева как особо опасных «преступников» разместили по одиночным камерам, а следствие повел сам прокурор Владимирского окружного суда. По законам того времени, за вооруженное нападение на полицию приговаривали к смертной казни. Поэтому прокурор, желая расправиться с Фрунзе, всячески пытался вырвать у него признание в покушении на урядника Перлова. Но Фрунзе, зная, что у прокурора против него нет прямых, достаточных улик, категорически отрицал свое участие в этом покушении. Он лишь признал свою принадлежность к большевистской организации.